— Кто умеет говорить на их языке? — крикнул Кьюлаэра. Никто не ответил.

— Мы что, даже не сможем поговорить с ними? — раздраженно закричал он. — Йокот! Позови шамана!

— Я попробую, но не стоит многого ждать от разбойников. И все же гном взобрался на спину верблюда и громко обратился к ваньярам.

Все уставились на него. Ваньяры не поняли, что это гном, тем более что он был в маске, его ярко озаряло солнце, но один юноша бросился к военачальнику. Тот что-то сурово отвечал ему, и молодой человек погнал свою колесницу в объезд.

— Он возвращается в главное становище, — крикнул Йокот.

— Похоже, понял шаманский язык. — Кьюлаэра был мрачен. Он не был уверен, что события развиваются так, как ему того бы хотелось.

— Может, он из тех, кто начал учиться шаманскому делу, но затем решил стать воином, — предположила Китишейн. — Наверное, он решил сбегать за настоящим шаманом.

— Не похоже на то, что они собираются начать наступление до его возвращения, — сказал Йокот сверху. — Давайте ждать, но не терять бдительность.

Кьюлаэра согласился и сообщил остальным вождям о принятом решении. Все опустили копья и стали ждать, готовые в любой момент вступить в бой. Но ваньяры наступления не начинали, лишь успокаивали встревоженных лошадей и не менее встревоженную молодежь.

И вот уже гонец мчится назад, поднимая вокруг себя облако пыли, а в колеснице он везет седовласую женщину. Он остановил колесницу между двумя рядами воинов, и женщина сошла. Она подошла к Йокоту, каждым своим шагом выражая величие, остановилась, подняла руки к небу и обратилась к нему. Юзев переводил:

— Она говорит, что ее зовут Масана, что она единственная, кто может выполнять роль шамана в этом племени после смерти старого Двелига. Она спрашивает у Йокота, кто он такой и зачем привел сюда свое племя.

Йокот, немного помолчав, ответил. Юзев снова перевел:

— Он говорит, что мы — войско из многих племен — хотим отомстить гормаранам.

— Но мы же не собираемся мстить! — запротестовала Китишейн.

— Да, — сказал Кьюлаэра, — но это единственная причина, понятная ваньярам. Йокот говорит им, что, если они нас пропустят, мы не причиним им вреда, поскольку мстить мы намерены гормаранам, а не ваньярам, если же они нас не пропустят — мы будем драться.

Ваньяры зароптали. Воины начали потрясать пиками и топорами, их голоса слились в рев.

Вдруг Китишейн осенило, и она схватила Кьюлаэру за руку.

— Воин! Вызови их предводителя на бой один на один.

Кьюлаэра удивленно посмотрел на нее, а потом понял, что это очень разумно — такой поединок вполне мог бы заменить сражение и предотвратить его. Сомнений в своей победе у него не было. Он выступил вперед и крикнул: