— О чем это они, проклятие, орут? Какое равноправие? Существует одно-единственное право! Как может быть больше? И что это еще за чушь — «свобода»? Свобода для каждого — это хаос и прямая дорога к страданиям! — Совладав с собой, он рявкнул:

— Кто научил их всей этой чепухе?

Ответа не воспоследовало. Мгновение в покоях Защитника царила непроницаемая тишина. А потом вошел лакей и растерянно произнес:

— Защитник... в зале для аудиенций вас ожидают трое... и один из них — в мантии магистрата... Желают поговорить с вами об «общих заботах» — так они сказали.

— «Заботах»? — выпучил глаза Защитник, сдвинул брови и прокричал:

— Да уж, им есть, о чем позаботиться! Как они проникли в зал для аудиенций?

— Ни... никто не знает как, господин, — промямлил лакей. — Их там обнаружили те, кого вы послали, чтобы они вас ждали там.

Защитник, остолбенев, гневно взирал на лакея. Впервые он ощутил, как к нему подкрадывается самый настоящий страх. Он прогнал это ощущение, развернулся на каблуках и со злорадной ухмылкой поспешил в зал для аудиенций.

Размашисто шагая, он вошел в зал, а за ним следом вбежали лакеи и стражники. Войдя, Защитник резко остановился. Взгляд его был полон праведного гнева. В просторном зале с высоким, в пятнадцать футов, потолком на возвышении стоял похожий на трон стул Защитника. Вдоль одной стены тянулась длинная скамья, вдоль противоположной — ряды стульев. Возле стульев стояли трое. Двое из них казались карликами в сравнении с третьим — настоящим великаном. Росту в нем было, пожалуй, все семь футов. Одет он был по-военному — в дублет и обтягивающие лосины, но солдатского мундира на нем не было — только рыжевато-коричневая куртка. Один из мужчин пониже ростом был одет примерно так же, только куртка у него была зеленая, а на третьем была мантия магистрата.

Напротив незваных гостей шеренгой стояли министры, наряженные еще более пышно, чем одевались шерифы и магистраты. Их важный вид вселил в сердце Защитника надежду и уверенность. Он знаком велел лакеям и стражникам удалиться, подозревая, что все, что сейчас будет сказано, не должно обратиться в слухи.

Сержант, командир гвардейцев, помедлил.

— Господин... но как же ваша безопасность...

— Меня защитят министры! Уходи!

Физиономия сержанта яснее всяких слов показывала, с какой неохотой он покидает зал, но он таки вышел. Защитник сделал в уме заметку: вот человек верный и дисциплинированный.

Как только за сержантом закрылась дверь, Защитник развернулся к пришельцам.

— Как вы сюда попали? — гневно вопросил он.

— Мы вошли сюда ночью, — ответил тот, что был одет как магистрат.