Изолт покачала головой. Ее так душили слезы, что она не могла говорить. Мегэн улыбнулась и погладила ее мокрое лицо.

— Я рада, что ты плачешь, дорогая. Я думала, тебе это недоступно. Ну же, кому как не тебе это понять. Смерть — такая же часть нашего существования, как рождение или жизнь. Не нужно ее бояться.

Изолт лишь молча смотрела на старую колдунью. Мегэн подняла руку и погладила мягкую коричневую шерстку Гита. Донбег чуть не задушил ее, так туго он обвился вокруг ее шеи, дрожа и скуля от горя.

— Мы все должны умереть, — повторила Мегэн с легким нетерпением в голосе. Она взглянула на Гвилима и Дункана, которые подошли вслед за Изолт. На их лицах тоже было смятение.

— Разве мой дорогой Йорг не пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти тех, кого любил? Почему я не могу сделать так же? Если я могу спасти вас, что ж, я с радостью пойду в объятия месмерда.

Они запротестовали, Дункан протянул огромную ручищу и схватил ее за локоть. Она вырвалась, рявкнув:

— Ни к чему лить слезы и рвать на себе волосы. Почему мы все должны умирать, если будет достаточно меня одной? Айен признает, что они охотно окажут нам помощь и откажутся от своей вендетты в отношении всех вас, если смогут получить меня! Значит, они меня получат! Все, чего я попросила, это времени. Времени, чтобы Изолт и Изабо достигли своего потенциала, времени, чтобы я успела научить Лахлана пользоваться Лодестаром, времени, чтобы я убедилась в том, что Шабаш вновь обрел свою силу и мудрость.

— Сколько, старая матушка? — воскликнула Изолт.

— До тех пор, пока красная комета не поднимется и снова не уйдет, — вымученно сказала Мегэн. — Четыре года. Йорг сказал, что Фэйрги придут с приходом красной кометы. Поэтому я подожду до того времени, чтобы убедиться, что вам всем не грозит опасность.

Дункан снова начал возражать, умоляя ее не жертвовать собой. Старая колдунья вздохнула и закатила глаза.

— Нечего делать из этого трагедию. Все мы умрем. — Она потянулась и взяла руку Изолт в свои ладони, глядя в глаза Банри своими черными, искрящимися энергией из-под набрякших век глазами. — Это как рождение — дверь в другой мир, в другую жизнь. Этого не нужно бояться. Ты знаешь, Изолт.

Банри кивнула.

— Да, старая матушка. Я знаю.

ЛЕБЕДИ НАД БОЛОТОМ

ЛЕБЕДИ НАД БОЛОТОМ

Изабо сидела в своем кресле у огня, положив подбородок на руки и глядя на языки пламени, танцующие в очаге. Бронвин играла у ее ног, а Майя за столом недовольно резала травы и грибы к ужину. Сегодня была ее очередь готовить еду, но фэйргийка так и не смирилась с необходимостью помогать Изабо по хозяйству. Молодой ведьме приходилось каждый раз напоминать Майе, что она не ее служанка, и следить за собой, чтобы инстинктивно не повиноваться надменным приказам бывшей Банри.