– Слезайте, – сказал волшебник ласково, но твердо.

– Иди в ад, – прошипел Сэм, пытаясь спуститься ниже, чтобы вставить Ключ в скважину. Волшебный меч осыпал убийцу дождем искр.

– Вы – человек отважный, – сказал Миззамир. – Слезайте оттуда. Присоединяйтесь к Свету. Добро – это единственный путь к счастью.

Сэм слышал, как внизу рычит Черная Метка – или Герой сэр Прайз. Игла уже стала скользкой, а кровь все не останавливалась.

– Пожалуйста, перейдите на сторону Света! – уговаривал волшебник, стараясь незаметно достать компоненты заклинания. – Я не хочу причинить вам зла… Встаньте на сторону Добра и живите счастливо.

– Брось, Миззамир! – крикнул сэр Прайз, сбивая очередного противника мощным ударом своего магического щита. – Он упрямый – весь в папочку. Да-да, весь в тебя!

– Что ты сказал? – потрясенно ахнул Миззамир. Даже Сэм изумленно воззрился на рыцаря со своего насеста.

– А мне казалось, что это очевидно, – проворчал рыцарь, не переставая безжалостно разить противников. Он знал, что пройдет совсем немного времени, и мощному заклятию, наложенному на его доспехи, придет конец. – Ты только взгляни на него! Твои волосы – до того, как ты поседел на Войне. Твои глаза, тонкие, как у эльфов, черты. Унаследованные от тебя способности к магии. Ты знаешь меня, Миззамир, как и я знаю тебя и все, что ты сделал! И знаешь, что я не лгу.

У Сэма отвисла челюсть. Ему снова представилось, как умирала мать, как в приближении смерти в ее взгляде вдруг зажглись разум и понимание – а потом ее глаза погасли и померкли. Она, похоже, вспомнила боль и унижения, которые ей пришлось перенести в далеком прошлом. Даже тогда в лице сына она видела лицо человека, который ввергнул ее в пучину отчаяния.

– Но я… – заикаясь, забормотал Миззамир. – Она же… Не может быть!

– И ты воспользовался волшебством, чтобы замутить ее разум: берег свою репутацию! – презрительно бросил сэр Прайз. – Тебя заботило только это: твоя слава, твоя власть, твой облик! И когда ты поддался минутной слабости, то отказался за нее платить.

Миззамир уставился на Сэма, а Сэм – на него. Теперь оба поняли истинную причину странного беспокойства, которое они испытывали, встречаясь лицом к лицу друг с другом: они словно смотрелись в кривое зеркало, которое показывало их такими, какими они не желали становиться – и все-таки стали! Сэм удивленно заморгал. В пылу битвы, вынимая кинжал из груди, Миззамир не поправил одежды, и его левое плечо обнажилось. На бледно-миндалевой коже эльфа, в нежной впадинке над ключицей, виднелась знакомая бледно-коричневая родинка в форме звезды!