– Внизу сухо, командир, – гордо доложил Хек.

Джон-Том, стоявший по другую сторону штурвала, посмотрел на дымчатое небо.

– Все будет в порядке, если опять не угодим в бурю. Вряд ли судно выдержит еще одну такую трепку.

Ему на локоть легла маленькая, но сильная лапа.

– Не кличьте бурю, чаропевец, и, глядишь, она пройдет стороной.

Найк рассеянно отмахнулся от кружащего над его головой музыкального роя. От звона у мангуста чесались уши.

Примерно через час после расставания с островом Джон-Том потчевал спутников песенкой, и тут с мачты донесся голос Хека:

– Командир, вижу что-то в пяти градусах по правому борту!

Лейтенант, запрокинув голову, сощурился.

– Что ты видишь, Хек?

– Не могу сказать. Чем бы оно ни было, оно большое.

Джон-Том оставил штурвал мангусту и бросился на нос. За ним побежали взволнованные принцессы.

И отпрянули – из воды поднялся гигантский силуэт. Обладатель его был гораздо выше корабля, гладкобок и бледен. От него исходил запах невероятных глубин. Суденышко закачалось на поднятых им волнах.

Насторожившийся Джон-Том приготовил дуару к бою.

Незнакомец весил больше сотни тонн, в длину превышал сто футов. На Джон-Тома уставился глаз величиной с тарелку. Зазвучал голос – такой громкий, что вибрировал воздух и заныли зубы:

– МЫ ЗНАКОМЫ?

Сказать, что Джон-Том был удивлен – ничего не сказать. Он уставился на свое отражение в глазу кита.

– Гм… скорее всего нет.

– ВАША МУЗЫКА… – Левиафан без видимых усилий держался вровень с судном. – ГОТОВ ПОКЛЯСТЬСЯ, УЖЕ СЛЫШАЛ ГДЕ-ТО ПОДОБНУЮ. И ВИДЕЛ ЕЕ СОЗДАТЕЛЕЙ. – Глаз чуть скосился. – И ВАС Я, КОНЕЧНО ЖЕ, ЗНАЮ.

– Меня? – пискнул Мадж, когда его силуэт появился в китовом зрачке.