Огромный детина со шрамом яростно заорал и, подскочив, нанес ему удар щитом прямо в лицо. Ког зашатался и упал, почувствовав при этом резкую боль в спине. Он перекатился направо, сразу поняв, что, падая, угодил на тлеющий кусок древесины и обжег себе левую лопатку. Он тут же вскочил, держа наготове меч, и увидел, что наемник со шрамом валяется на земле, а Джон Крид вынимает из его тела свой меч.

— Джон! — заорал Ког, и тот, пригнув голову, успел увернуться от удара другого наемника.

Ког протиснулся между Кридом и воином-ородонцем и прикончил налетчика, который чуть не расправился с Кридом.

Тут на него снова нахлынул шум битвы, в котором смешались лязг металла, стоны от боли, досады и усталости, брань и неразборчивые злобные выкрики. В воздухе стоял густой смрад от дыма, пота, крови, фекалий и мочи.

Безумие, казалось, удвоилось, когда из своих укрытий повыскакивали ородонские женщины и набросились на вражеских лучников. Те были вынуждены побросать луки и взяться за мечи, но в это мгновение женщины получили преимущество. Несмотря на полное неумение обращаться с оружием, они всей толпой накинулись на лучников и пустили в ход кинжалы, кухонные ножи, колотушки и все, что попалось под руку. С полдюжины стрелков сразу умерли от ран. Одна женщина отправила на тот свет захватчика, проткнув ему глаз костяной вязальной спицей. Потом она вырвала из его пальцев нож и накинулась на другого налетчика.

Соотношение сил изменилось. Ког сделал шаг назад и на мгновение увидел все так, словно перед ним была неподвижная картина. Уцелели пока четыре ородонских лучника, они по-прежнему стреляли с вершины стены, тщательно выбирая тех захватчиков, кто держался в стороне от стычки. Основная масса воинов Ворона не могла развернуться, сдерживаемая бойцами Кога, тем же захватчикам, кто немного отстал от своих, пришлось иметь дело с женщинами. Ородонцы впервые получили численное преимущество. Тут Ког разглядел такое, чему даже сначала не поверил. Двое мальчишек, отправленных с маленькой ребятней в лес, вернулись, спокойно подняли с земли оброненные стрелками луки и теперь пускали стрелы в спины тех, кто участвовал в стычке с женщинами.

Ког почувствовал, что давно ждал именно этой секунды.

— Круши их! — прокричал он и бросился в самую гущу битвы.

Он уложил двоих, одного за другим, и вдруг увидел, что захватчики пытаются бежать.

— Добить всех! — приказал Ког, не столько для того, чтобы испугать бандитов, но и для того, чтобы выпустить гнев, таящийся в его душе с тех пор, как погиб его народ.

С размаху он отсек руку наемнику, собиравшемуся ударить женщину, которая как раз в этот момент приканчивала другого врага. Налетчик, словно не веря, уставился на обрубок, из которого хлестала кровь, потом почувствовал боль и рухнул на колени, вцепившись здоровой рукой в рану. Ког молниеносно перерезал основание его шеи, после чего тот повалился наземь, как мокрая тряпичная кукла, жизнь мгновенно оставила это тело.