— Ну, все, кто пришел, — Хирв пожал плечами. — Человек двести, может, триста.

Р'шейл знала, что Тарджа рассчитывал на вдвое большую армию. Он посмотрел на Р'шейл и на Дэйса.

— Ну, поехали, — и пришпорил коня.

Р'шейл двинулась вслед с несколько меньшим рвением — ее не очень привлекала идея оказаться среди трех сотен рассерженных мятежников. Дэйс, похоже, разделял самоубийственный энтузиазм Тарджи — опередив Р'шейл, паренек поравнялся с ним и поехал рядом. Девушка вздохнула и тоже слегка пришпорила свою лошадь, чтобы догнать мужчин, словно, если она поедет рядом, это некоторым образом поможет защитить Тарджу.

Повстанцы, увидев их, расступились, и троица въехала на освещенный факелами двор. Р'шейл не знала, что тут успел наговорить Гэри, но этого, видимо, оказалось достаточно, чтобы мятежники держали себя в руках. Значит, прежде чем принять решение, их все-таки выслушают.

Тарджа привстал на стременах — отчасти чтобы лучше видеть толпу, а отчасти потому, что прекрасно понимал: верхом у него оставался хоть какой-то шанс сбежать, если события примут дурной оборот. Он настоял, чтобы Дэйс и Р'шейл также оставались в седлах.

Р'шейл окинула повстанцев тревожным взглядом, Гэри спрыгнул с телеги, стоящей под тем самым деревом, на котором совсем недавно они собирались повесить Тарджу. Словно почувствовав враждебное настроение толпы, лошадь Р'шейл нервно дернула головой.

— Я сделал все, что мог, — сказал юноша Тардже. — Они не слишком счастливы тебя видеть, но вполне способны выслушать. Удачи.

Тарджа повернулся лицом к повстанцам и молча обвел их глазами. Большинство лиц оказалось в тени от чадящих факелов.

— Сегодня мы объединим Медалон! — начал он отлично поставленным голосом, которым в свое время отдавал команды на плацу. Р'шейл поразилась произведенному им на повстанцев эффекту. Может, они и не доверяли Тардже, но мгновенно подчинились многолетней привычке уважать и повиноваться власти. Тарджа прекрасно знал об этом и надеялся, что как интонация, так и правильно подобранные слова помогут ему убедить собравшихся.

— Не важно, что вы обо мне думаете. Я вас не предавал, и этот факт вам придется принять. Я здесь не для того, чтобы приносить вам свои извинения или давать пустые обещания о лучшем будущем. Я предлагаю вам дело. Медалон столкнулся с угрозой нападения врага значительно более ужасного и безжалостного, чем Сестринская община. Вскоре через северную границу к нам хлынут кариенцы. Кариенцы не станут запрещать вам поклоняться вашим богам, они просто уничтожат всех, кто откажется поклоняться их собственному богу. Договор между Кариеном и Медалоном расторгнут. Теперь община должна направить все силы на защиту государства. А для этого им потребуется наша помощь. Многие из вас утверждают, что хотят лишь, чтобы их оставили в покое и не запрещали верить в богов. Я предлагаю вам шанс завоевать это право или же улизнуть домой и трусливо спрятаться за женские юбки.