Он поднял чашу.

— За Хитрию!

— Да здравствует Хитрия! — почтительно отозвались гости.

— Принято, когда новый Высочайший Принц восходит на трон, отличать тех, кто достоин награды, а также наказывать тех, кто в свою очередь заслужил это. Я думаю, что мы легко обойдемся без последнего. Те, кому требовалось определить наказание, успели получить свое до коронации.

Над залом пронесся легкий смех. Дамиан славился безжалостной решительностью, когда речь шла о его врагах. Он не собирался растить своего ребенка во дворце, населенном потенциальными убийцами. Если и остался здесь кто из его недоброжелателей, то они предпочитали помалкивать.

— Теперь мне выпало назвать имена новых военлордов тех провинций, которые остались без правителя. Во-первых, это Кракандар, и я рад передать свою должность человеку, который действительно заслужил ее. Выйдите вперед, лорд Альмодавар Кракеншилд.

Конечно, Альмодавар был предупрежден. Провинции не раздает просто так, из одной симпатии, и собрание уже утвердило негласно все решения, которые он будет оглашать сегодня. Но Альмодавар все равно казался ошеломленным. Он выглядел озабоченным уже три дня — с тех пор как Дамиан сообщил ему о принятом решении.

Чтобы принять должность, Альмодавару пришлось взять имя Кракеншилд, чтобы не исчезло имя Ларана. Альмодавар был ближайшим другом его отца и против этого условия ничего не имел. О другом условии, оговоренном Дамианом, никто, кроме него и Альмодавара, не знал, и при мысли об этом он едва сдержал озорную улыбку. Его веселье омрачало только то, что ему не придется увидеть лицо Старроса, когда Альмодавар наконец признает его своим сыном и сообщит главе Гильдии воров, что он отныне является кракандарским наследником.

Альмодавар заботился о Кракандаре, как о своем собственном доме, уже с тех пор, когда Дамиана еще не было на свете, а его сыну управление провинцией должно показаться сущим пустяком по сравнению с руководством такой сложной организацией, как Гильдия воров. Дамиан попросил Альмодавара передать кое-что Старросу, и старый капитан обещал сделать это по возвращении домой.

— Передай Старросу, что он не побил меня. Я просто позволил ему победить.

— А это правда? — с любопытством спросил Альмодавар.

— Он поймет, что я имею в виду.

Альмодавар вышел вперед, гордо произнес клятву верности и вернулся на свое место за почетным столом рядом с прочими военлордами. Его проводили аплодисментами. Никто из присутствующих не сомневался ни в Альмодаваре, ни в его способности управиться с Кракандаром. Не одна мать оценивающе глядела на него, прикидывая, что он до сих пор не женат. И не одна из присутствующих девиц, замечая оценивающий взгляд матери, направленный на Альмодавара, мысленно содрогалась — Альмодавар был, может быть, и не плох, но он был стар.