Грас осторожно кивнул ей.

– И сейчас она тебе небезразлична. – Снова пауза. Король опять кивнул. Его любовница облизнула губы и затем спросила:

– Почему же ты не бросил меня ради нее?

Именно это она давно хотела узнать.

«Я намеревался». Но Грас не стал говорить этого. У него были неприятности из-за женщин, потому что он укладывал их в свою постель, едва только предоставлялась такая возможность, а не потому, что ему была свойственна бессмысленная жестокость. А сказал он следующее:

– Мы больше не любовники. Когда-то мы были ими, но теперь – нет.

Элода в очередной раз удивила его тем, что неожиданно рассмеялась.

– Однако ты собирался снова стать ее любовником, не правда ли?

– Ну... да, – Грас испытал легкое замешательство, но не думал, что она заметила это.

Теперь настал его черед задавать вопросы:

– Почему ты не заговорила об этом, когда мы были там? Женщина снова засмеялась, с ноткой самоуничижения.

– Какую пользу мне бы это принесло? Никакой, насколько я понимала. Безопаснее сейчас, когда я – вот она, а ее здесь нет.

Ей действительно была свойственна проницательность, Грас уже убеждался в этом.

– Теперь ты все знаешь, – сказал он, хотя сообщил ей только самую малость необходимого. Решив переменить тему, король спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

– Я в порядке, – ответила она. – Мое назначение – иметь детей. Это не всегда приятно, завтрак иногда не хочет оставаться внутри, – но я в порядке. А война идет так же хорошо, как это выглядит в донесениях?

– Почти, – сказал Грас. – Во всяком случае, мы все еще двигаемся вперед. Я надеюсь, мы будем продолжать в том же духе.

– Когда мы выгоним всех ментеше из Аворниса, как мы сможем удерживать их от вторжения в дальнейшем? – спросила Элода.

– Я не знаю. – Его ответ заставил женщину вздрогнуть. Грас продолжал: – Аворнийцы пытаются найти ответ на этот вопрос уже долгое время, но пока безрезультатно. Если бы мы знали ответ, они бы не были сейчас в Аворнисе. Не так ли?

Он подождал, когда Элода качнет головой, затем добавил: