Иногда ему казалось, что он с радостью услышал бы весть о вторжении фервингов. Это позволило бы забыть о собственных заботах и заняться судьбой королевства. Но Ланиус знал, о чем говорил. Короля Берто в отличие от Дагиперта больше интересовали молитвы, а не войны. Олор, Квила и другие боги были очень довольны. Раньше Грас тоже был бы доволен. Сейчас? Это зависело от того, насколько его беспокоили собственные беды.

Даже играя с внуками, он не мог успокоиться. Когда он пытался не позволить Питте вырвать свою бороду, его не оставляли мысли о том, изменяет ли Сосии Ланиус. «Если изменяет, я...» Что он мог сказать зятю, учитывая то, как вел себя сам? «Могу сказать все, что захочу, клянусь богами, если сам не попадусь».

Потом он стал подозревать, что именно эта богохульная мысль явилась причиной того, что произошло дальше...

Вернувшись в Аворнис, он перестал наблюдать, как Алса воздействует на рабов. Если бы он проводил много времени с колдуньей, один из них мог сказать или сделать что-нибудь и тем самым выдать себя. Грас очень ясно представлял себе это и предпочитал держаться подальше, чтобы не накликать беду.

Иногда невозможно понять, когда поступаешь неправильно.

– Почему ты не обращаешь внимания на бедных людей, которых привез с юга? – спросила Эстрилда. – Почему не хочешь посетить их и попытаться помочь?

Грас пил вино, когда жена задала эти вопросы, и едва не подавился.

– Я был занят, – ответил он, с трудом переводя дыхание. – Столько дел накопилось.

– Ну и что, – настаивала Эстрилда. – Чем больше узнает колдунья, тем лучше будет всем нам. И рабам тоже. Ты должен следить за тем, чем занимается Алса.

Он даже не мог ответить ей отказом, иначе жена начнет интересоваться почему. Это нельзя было допустить. Допив вино одним глотком, он сказал самым небрежным тоном, на какой был способен:

– Ну, может быть, займусь этим.

– Надеюсь, – кивнула Эстрилда. – Думаю, рабы – ключ ко всему.

Это, как полагал Грас, могло оказаться правдой, но не в том смысле, в каком ожидала Эстрилда. Тем не менее, он отправился искать Алсу, испытывая некоторое нетерпение.

Он нашел ее быстрее, чем надеялся, и не в комнатах, в которых она колдовала над рабами, а в одном из коридоров. Грас улыбнулся и поспешил навстречу, но резко остановился. Ее лицо было почти таким же отсутствующим, как у раба. Женщина выглядела так, словно только что пережила ужасное несчастье и не понимала, почему осталась живой.

– Милосердная королева Квила! – воскликнул он. – Что случилось?

Выражение ее лица не изменилось, голос был таким же пустым.