— Все пошло кувырком. Вчерашний вечер стал началом моего падения.

— Катан, ты граф Лепидора. Я знаю, что твое сердце сжимается от горя, но у тебя нет времени на тоску и обиды.

Она подошла к двери и сжала пальцами дверную ручку.

— Мне удалось подслушать один важный разговор. Сейчас я позову сюда Палатину и расскажу вам обо всем. Пусть она тоже послушает.

Илессель вышла из кабинета. Какое-то время я неподвижно сидел за столом, затем вытер лицо рукавом и выпрямился, стараясь выглядеть спокойным и уверенным. Не пристало графу Лепидора плакать и распускать нюни, словно маленькому мальчику. Хотя какая разница? Что толку было притворяться умным и сильным, если мне предстоял самый короткий срок графского правления за всю историю Аквасильвы? Не пройдет и семи дней, как Мидий потребует моего ареста. У меня оставалось два выбора: убить его или бежать. Но я не видел спасения в бегстве. Мне пришлось бы покинуть друзей, а в мире не было такого места, где я мог бы скрыться от Сферы. К чему тогда тревожиться? Пусть Мидий схватит меня, и делу конец.

В коридоре послышались шаги, которые вскоре сменились тихими голосами, что-то обсуждавшими за дверью. Неосознанно воспользовавшись теневым слухом, я застал концовку разговора:

— …Это непростительно. Надо сказать Атеку, чтобы он вышвырнул ее из дворца. Пусть живет в гостинице или на постоялом Дворе. Здесь ей больше не место.

— Хорошо. Я передам ваши слова как указание графа.

Второй голос принадлежал кузену отца, который стал нашим новым распорядителем.

Дверь открылась. В кабинет вошли Палатина и Илессель. Я молча указал им на кресла. Они сели и вопросительно посмотрели на меня, ожидая, когда я начну беседу.

— Илессель, ты хотела что-то рассказать?

— Да, — ответила она и откинула с глаз непослушную прядь волос. — Мидий снова взялся за старые штучки. Он решил наказать меня за непослушание и велел мне не покидать территорию храма. Этот тип ничему не учится. Вчера я пробралась в его кабинет, чтобы испортить несколько праздничных мантий. Представляю, как он злился бы на следующей церемонии. Открывая шкаф, я услышала шаги. Мне пришлось спрятаться среди вешалок и мантий. Мидий вошел в кабинет вместе с помощником — очень старым и мрачным жрецом. Этот хрыч вручил аварху послание, которое ему принес матрос с какого-то торгового судна. Они вскрыли пакет и достали письмо.

— Ты знаешь, о чем там говорилось? — спросила Палатина.

— Я все расскажу. Не перебивайте. Они не читали текст вслух, но позже обсуждали его содержание. Письмо пришло от какого-то торговца из Фарассы. Ему стало известно о скором прибытии в Лепидор большого начальства Сферы. Он спрашивал, может ли Мидий настоять на том, чтобы помощник Премьера разобрался с домом Кэнадрата. Эта просьба разозлила аварха, но старый хрыч жрец сказал, что Кэнадрат вмешался в дело слишком поздно. По словам жреца, война среди торговцев могла причинить ущерб только Лияху Фориту. И еще он сказал, что король позаботится о нем. Я так поняла, что он говорил о Кэнадрате. Это все.