— Прости меня, кот.

Неужели я сходил с ума, как Оросий? Вопрос возник и прочно обосновался в моей голове. Пробираясь по переулкам и прячась от патрулей, я пытался понять, что заставляло меня пугаться каждой тени и извиняться перед домашним животным. Но это был кот Тени — черный как смоль. Я принял его за добрый знак.

Мой путь пролегал параллельно гавани. Подойдя к следующей боковой улице, я заглянул за угол и тут же отпрянул назад в пятно тени. Почти у перекрестка располагался вражеский пост: четыре пехотинца Лексана просматривали улицу в обоих направлениях. Я застыл на месте, ожидая шагов и страшась, что меня заметили. К счастью, эти опасения оказались напрасными. Я молча выругался — мне нужно было возвращаться назад.

На обратном пути меня едва не заметили каламанские солдаты. Они появились из темноты так внезапно, что я чудом успел прижаться к стене здания. Почему здесь было так много патрулей? Неужели кто-то передал им информацию? Мой живот сжался от напряжения, и мысль о том, что один из лидеров мятежа мог оказаться предателем, вызвала горькую тошноту. Я вдруг почувствовал головокружение и ухватился рукой за стену, чтобы не упасть. В последние дни у меня исчез аппетит, и вот теперь я начал страдать от последствий голодания.

Ум вяло перебирал неважные мысли. Нужно будет подкрепиться в убежище Илды, иначе я не смогу управлять силой бури. А откуда лучше воздействовать на шторм? Из помещения или с крыши дома? Я решил, что сначала испробую первый вариант. Мне не хотелось мокнуть под дождем.

На следующем перекрестке я осмотрел боковую аллею и перебежал на затемненную сторону. Передо мной в пятне света под уличным фонарем промелькнула фигура. Я отступил в небольшую нишу и стал следить за удалявшимся человеком. Он крался вдоль стены и не видел меня. Я услышал шелест одежды. Человек остановился и вытащил из-за пояса предмет, походивший на небольшой арбалет. Обычно такое оружие использовалось в начале боя. Оно заряжалось двумя стрелами и после пары„выстрелов выбрасывалось за ненадобностью. Из-под плаща незнакомца торчала рукоятка меча.

Когда фигура повернулась, я затаил дыхание. Женщина. Единственной женщиной в Лепидоре, умевшей стрелять из арбалета, была Равенна. Значит, она не попала в руки инквизиторов.

Но что она здесь делала? Равенна направлялась к гавани и сжимала в руке заряженный арбалет. Она готовилась к сражению. Какой абсурд! Ей не удастся справиться с четырьмя пехотинцами и она не выстоит против сакри. Сделав несколько шагов, девушка вытащила меч.

Внезапно справа от меня послышались крики и шум сражения Звон мечей ломал ночную тишину. Затем раздался крик: