Шагалан вздохнул.

— Пока ничего. Совсем. В походе я натыкался на их патрули, но осознал лишь солидность этих ребят. Опытные, справные воины. Обитают от всех в стороне, дичатся. Народом крепко нелюбимы и потому обречены на долю чужаков. По слухам, весьма самоотверженно пособляют мелонгам.

— Занятно, дети покоренных и униженных стран защищают своих поработителей. Если бы… вот если бы удалось порвать эту противоестественную пуповину. Не верится, что в сердцах фригольдеров не тлеют угольки обиды. Осторожно их раздуть, и завоеватели лишатся сотен мечей… Да и люди освободятся от нелепого разлада в собственных душах.

— Недурно бы, — согласился юноша. — Вот только столковаться с ними непросто. Эти иноземцы, должно быть, вечно чувствуют себя в окружении врагов. Что недалеко от истины.

— Тем не менее предстоит добиться разговора, преодолеть подозрительность и неприязнь. Возможно, опять-таки сумеет помочь Сегеш. — Кане развел руками: — Ну, похоже, основное обсудили? Куда вы теперь, друзья?

Дайсар приподнялся с лежанки.

— С вашего позволения, учитель, сегодня же двинусь в Гердонез. Шторм затихает, и не хотелось бы дождаться следующего. Близ Мегутона живет один из моих людей, сельский священник. Я отправил через него на полночь Скоху, попробую успеть перехватить.

— Добро. И тебе, Шагалан, не терпится в бой?

— У меня Сегеш. Мы едва приступили к сотрудничеству, а такой золотой жиле нужно постоянное внимание.

— Тоже верно. — Хардай чуть улыбнулся. — И все же настоятельно советовал бы тебе задержаться ненадолго.

— Но, учитель…

— Кабо прекрасно обойдется какое-то время и сам. Тем более у ватаги впереди, надеюсь, не столько бои с походами, сколько беседы и обустройство. Если же ты не отдохнешь, то начнешь ошибаться.

— Он вовсе не кажется уставшим, учитель, — фыркнул Дайсар. — Это вчера в потемках почудилось, а нынче отмылся, переоделся… Вполне бодр, даже округлился как будто. Отъелся, кабанчик, на родных харчах…

— Не сомневаюсь, ваши тела вынесут испытания, им выпадало и не такое. Я об усталости душевной, что опаснее многократно. Пока вижу ее отсвет в твоих глазах, Шагалан, останешься в лагере. А тело… Слышал, тебя ранили?

— Пустяки, учитель, зарубцевалось.

— Тогда не обязательно валяться у огня, присоединись к занятиям остальных. В своих бесконечных разъездах вы наверняка сильно от них отстали.

— Зато обрели живой опыт.

Мастер секунду изучал Шагалана пристальным взглядом.

— Да, это трудно переоценить. Отдохнешь деньков пять, и назад. Наметили с Кабо точки встреч? Золотую жилу Сегеша будете опекать вдвоем, она того заслуживает. Правда, большие концы получатся… Интересно, что ответит старик на ваше предложение перебраться поближе к теплу, на юг?