Берег был уже рядом. Баллас, взмахнув рукой, кинул кинжал в сторону реки. Он не долетел до воды, шлепнулся в черную грязь. Краем глаза Баллас уловил движение: Элзефар подошел и встал над ним.

– Ловко, – сказал он, наклоняясь и подбирая оружие. – Хотя и глупо. Очень, очень глупо. Ты умираешь… Я и не собирался тебя резать. Эреш – вот кого мне придется убить собственными руками. Действительно, я хотел воспользоваться кинжалом. Но сгодится и камень…

Перекатившись на спину, Баллас схватился за костыль Элзефара и дернул что было сил. Калека пошатнулся. Баллас дернул еще раз. Элзефар повалился на землю, и Баллас ударил его костылем в лицо. Клацнули зубы. Элзефар выругался. Баллас поднялся на четвереньки и подполз вплотную к калеке. Размахнувшись, он кинул в воду оба костыля. Течение мгновенно унесло их прочь.

Баллас подобрал кинжал, показал его Элзефару – и кинул в реку. Послышался тихий всплеск, и кинжал пошел ко дну.

– Что ты делаешь? – изумленно спросил калека. Баллас не ответил. Усталость овладела им. Он упал лицом вниз и уснул.

Очнувшись, Баллас застонал от боли. За время сна он ни разу не пошевелился, и тело затекло от неподвижности и холода.

Он по-прежнему лежал на берегу реки. Вода отливала серебром в рассветном свете. Краем глаза Баллас увидел изморозь, покрывавшую его рукав, и кучу блевотины, тоже подернутую морозцем. Постанывая, он поднялся на четвереньки, ело отозвалось болью. Казалось, он промерз до самых костей, и если б кто-нибудь ударил его посильнее – раскололся бы, как кусок льда.

Баллас заставил себя подняться. Мгновенно закружилась голова, земля ушла из-под ног. Несколько минут он стоял, пошатываясь и отчаянно пытаясь понять, где верх, а где низ. Наконец удалось худо-бедно восстановить равновесие. Баллас чувствовал тошноту и противную слабость; впрочем, это чувство, не особенно отличавшееся от похмелья, было хорошо ему знакомо. Он медленно побрел к пещере.

Эреш лежала на боку. Она спала: грудь равномерно вздымалась и опадала с каждым вздохом. Похоже, Элзефар не тронул девушку – ее одежда была в полном порядке. Баллас удовлетворенно кивнул: Элзефар утратил уверенность в себя. После потери ножа и костылей его основной целью стало выживание, а не удовлетворение похоти.

Найти его не составило большого труда. Двигаясь ползком, на одних руках, Элзефар преодолел не более полумили. Баллас отыскал его под кустом, где переписчик спал, свернувшись в клубок. Очевидно, калека выбрал неправильную дорогу: колючий куст преградил ему путь. Это были явно не первые заросли, которые пришлось проползти Элзефару. Его одежда была изодрана, руки – в крови. Несмотря на всю волю к жизни, Элзефар достиг предела своих возможностей. Вымотанный до предела, он сдался и уснул под кустом.