– До скорого, Элион?

Тот никак не откликнулся, даже не повернул головы. Вифанг робко заглянула в его мысли. И увидела там яркий образ рыжеволосой женщины. Кровожадное полчище тварей рвало ее на куски. Несчастная громко кричала.

Оборотень тут же оставила человека в покое и крепче захлопнула свою мысленную защиту – на всякий случай.

«Поделом. Нечего лезть в чужую душу без спроса».

Дрожа всем телом, такуру приблизилась к логову; следом волочился шнур запала. На этот раз наемница чувствовала: ее уже ждут. Как только оборотень влетела в туннель, прижимая к себе мешочек с порохом, чудища немедленно оживились. Несметное множество горящих глаз так и впились в нее из темноты. Против обыкновения, слабые особи попятились в середину, уступая край самым крупным и грозным собратьям. Те властно пробились вперед, и весь их вид предупреждал чужака: «Врешь, теперь не уйдешь!»

Такуру посмотрела вниз, выбирая подходящую цель. Вон тот узкий выступ на стене у самого пола – идеальное место для пороха. И помета мало, запал не замочит, и первый заряд недалеко. Одна беда: сильные, обозленные хищники окажутся точно над головой.

Была не была! Вифанг осмотрительно, шаг за шагом, приближалась к вожделенному выступу. И вот враги нависли прямо над ней, выжидая. «Все, дальше нельзя», – поняла вдруг оборотень. До заветной цели оставалось совсем чуть-чуть. Под яростными взглядами чудовищ наемница медленно вытянула когтистую лапу. Ей по-прежнему не хватало пары дюймов. Стоит ли попробовать?.. Такуру отдала мысленный приказ, и костлявая конечность удлинилась. Почти незаметно.

Дикие вопли взорвали мертвую тишину. Зашуршали, захлопали сотни перепончатых крыльев. Мешочек с порохом упал на свое место. Незваная гостья кинулась к выходу, но было уже поздно. «Превратиться бы в кого-нибудь более…» – успела подумать Вифанг. Но хищные твари уже набросились на нее. Длинные когти вонзились в плоть, разрывая ее на части. Ужасная боль прожгла все тело.

– Я в ловушке, друзья! – мысленно прокричала такуру. – Поджигайте запал! Прощай, Элион!

Пока все вокруг ахали да охали, Этон пристально вглядывался в танцующие огоньки. Всякий из них имел глубокое значение, как на грех ускользающее от памяти дракона, чей род издревле общался при помощи музыки и света. То ли язык оказался чересчур древним, то ли ограниченное зрение Заваля воспринимало слишком узкую часть спектра, но несколько случайно ухваченных полуслов-полуобразов не давали никакой пищи для ума.

Но тут Сколль провел спутников на середину пещеры, и Провидца охватил столь же благоговейный восторг, что и прочих. Пол в этом месте изгибался книзу в форме серебряной чаши двадцати футов в поперечнике. Углубление окружали шесть мощных лучей толщиной с человеческое тело, устремленных куда-то в головокружительную высь. Колонны яркого, чистого огня: красная, желтая, зеленая, лазурная, лиловая и белоснежная – еле заметно склонялись друг к другу и, должно быть, сходились в одной точке где-нибудь под небесами. Цвета бесконечно перемещались по кругу, не изменяя порядка, так что казалось: чаша медленно поворачивается вокруг своей оси. В центре покачивался огромный сияющий шар, безумно похожий на мыльный пузырь, прозрачную поверхность которого испещряли мелькающие радужные прожилки. Этону загадочная сфера неумолимо что-то напоминала, но что?