– Мы тебя зажарим, – сообщил он и облизнулся, чтобы угроза выглядела более убедительно.

– Я слишком жесткий, – заметил Фиггис.

– Когда мы тебя приготовим, малыш, твое мясцо будет во рту таять.

– Выходит, в Дунтарине это обычное дело? Я понял, что меня все равно съедят. Так может быть, ты объяснишь напоследок, почему именно меня?

– Потому что ты тварь, – буркнул парень и набычился.

Меньше всего Фиггису хотелось получить тумака. Чтобы поддерживать связь разумов, голова должна быть ясной. Так что этого юнца лучше не злить. Попробуем иначе… Парень ждет не дождется вечера, и на этом можно сыграть.

– А девушка? Готов поспорить, она сама не своя от ужаса.

– Ийсеуль? – парень бросил на него взгляд исподлобья. Она ничего не знает… – на его физиономии появилась злорадная ухмылка. – Сегодня вечером она пожалеет, что не согласилась перепихнуться со мной в прошлом году. Попрощалась бы со своей девственностью, и дело с концом. Не знала, дурочка, что ее спасение у меня между ног болтается.

Он радостно загоготал над собственной шуткой, и Фиггис решил этим воспользоваться.

– Ну, на ней Свет клином не сошелся, верно? Готов поспорить: такому парню, как ты, нетрудно найти себе подружку.

Парень недоуменно посмотрел на карлика. Кажется, дело будет.

– Ты видишь, какой я страшный, – продолжал Фиггис. – Даже наши женщины от меня отворачивались. Но тебе не стоит связываться с кем попало. Такой славный парень – здоровый, крепкий… Будь поразборчивее.

И он увидел, как парень внезапно выпятил грудь и расправил плечи.

– Ты прав, карлик. Ийсеуль – мерзкая шлюха. Вот сморозил так сморозил!

– А когда все начнется? – Фиггис сказал это так, словно не его собирались зажарить и съесть. Ему удалось забыть о боли. Теперь главное – разговорить этого самодовольного юнца.

– Как только стемнеет.

– И долго меня еще будут бить?

– Зачем тебя бить? Ты и так хорош. Ты должен тушиться в собственном соку, а для этого надо, чтобы у тебя кровь в жилах бегала. А мое дело – позаботиться о том, чтобы ты не сдох раньше времени.

Фиггис почувствовал, что закипает. Спокойно, приказал он сам себе. Думай о Гидеоне и не выходи из себя. Он снова коснулся разума мальчика и понял, что Гидеон этому рад.

«Я уже решил, что ты умер».