— Матушка Ветровоск!

Та оглянулась.

Госпожа Гоголь держала в руке длинную щепку. Безнадежно покачав головой, она воткнула её в ступню куклы.

У всех на глазах Эсме Ветровоск пошатнулась.

Ещё одна щепка была воткнута в тряпичную руку.

Матушка медленно подняла руку и, прикоснувшись к больному месту, вздрогнула. Но потом, слегка прихрамывая, она продолжила своё восхождение.

— Следующим может стать сердце, матушка Ветровоск! — крикнула ей вслед госпожа Гоголь.

— Не сомневаюсь. У тебя хорошо получается. И тебе это прекрасно известно, — не поворачиваясь, бросила матушка.

Госпожа Гоголь воткнула ещё одну щепку во вторую ногу куклы. Матушка осела и вцепилась в перила. Рядом с ней горел один из факелов.

— В следующий раз! — предупредила госпожа Гоголь. — Ты поняла? Следующий раз — последний. Я не шучу!

Матушка обернулась.

Сотни лиц были устремлены в её сторону.

Когда же она заговорила, голос её был таким тихим, что приходилось вслушиваться.

— Я знаю, что ты способна на это, госпожа Гоголь. Ты действительно веришь в свои силы. Ну-ка, напомни мне ещё раз: мы, кажется, спорили на Лили? И на город?

— Какое значение имеет это теперь? — удивилась госпожа Гоголь. — Разве ты не сдаешься?

Матушка Ветровоск сунула мизинец в ухо и задумчиво им там покрутила.

— Нет, — ответила она. — Даже не собиралась. Ты смотришь, госпожа Гоголь? Внимательно смотришь?

Её взгляд скользнул по присутствующим и на какую-то долю секунды задержался на Маграт.

Потом она медленно подняла руку и по локоть погрузила её в пламя горящего факела.

И кукла в руках Эрзули Гоголь вдруг вспыхнула.