Вот они, эти советы.

Никогда не доверяй собаке с оранжевыми бровями.

Всегда спрашивай у молодого человека его имя и адрес.

Никогда не становись между двумя зеркалами.

И всегда, всегда носи свежее нижнее белье, потому что невозможно заранее предсказать, когда тебя затопчет взбесившаяся лошадь, зато, если люди потом подбёрут твоё бездыханное тело и увидят, что на тебе несвежее исподнее, ты просто помрёшь со стыда.

А затем Жалка выросла и стала ведьмой. Но ведьмы обладают одним небольшим преимуществом: они всегда точно знают, когда умрут, а следовательно, белье могут носить какое угодно[5].

Жалка Пуст стала ведьмой восемьдесят лет назад. Тогда знание отведённого тебе срока казалось чем-то весьма привлекательным, поскольку в душе ты считаешь, что впереди — вечность.

Но это тогда.

А то сейчас.

Сейчас «вечность» уже не казалась столь долгой, как некогда.

В очаге рассыпалось и превратилось в уголья ещё одно полено. В этом году Жалка Пуст даже не стала заказывать дрова на зиму. А какой смысл?

Перед назначенной встречей ей предстояло побеспокоиться ещё кое о чём…

Она бережно завернула всё так, что получился аккуратный продолговатый сверток. После чего сложила письмо, надписала адрес и сунула под бечёвку. Дело сделано.

Затем Жалка Пуст подняла глаза. Слепая вот уже тридцать лет, Жалка никогда не считала отсутствие зрения большой проблемой. Ведь у неё всегда было, так сказать, внутреннее провидение. Когда обычные глаза перестают видеть, ты просто учишься предвидеть настоящее, что в любом случае намного легче, чем заглядывать в будущее. А поскольку оккультное зрение не требует света, выходит ещё и серьезная экономия на свечах. Всегда можно кое-что сэкономить, если знаешь, куда глядеть… Э-э, в переносном смысле этого слова, разумеется.

На стене напротив висело зеркало.

Но лицо в нём принадлежало кому-то другому.

Лицо Жалки было круглым и розовым, тогда как в зеркале отражалась решительная женщина, явно привыкшая отдавать приказы. Жалка Пуст была не из тех, кто их отдаёт. Скорее, совсем наоборот.

— Ты умираешь, — сказала женщина в зеркале.

— Да уж, не без этого.

— Ты состарилась. Такие, как ты, всегда старятся. Твоя сила почти на исходе.