– Она не была уверена в том, что именно может случиться, – перебила ее нянюшка. – Для меня этого вполне достаточно.
– Нянюшка…
– Ничего нельзя знать наверняка, пока сам не удостоверишься, – заявила нянюшка Ягг, излагая свою версию Принципа Неопределенности.
Нянюшка пинком распахнула двери в Главный зал.
– А это что такое?
Чудакулли с несколько смущенным видом поднялся со стула.
– Ну, мне показалось неправильным оставлять ее в одиночестве…
– Как трогательно, – кивнула нянюшка Ягг, разглядывая мрачную картину. – Свечи и лилии. Готова поспорить, ты сам нарвал их в саду. А потом запер ее здесь.
– Ну…
– И никто даже не догадался открыть окно! Ты что, ничего не слышишь?
– Не слышу что?
Нянюшка быстро огляделась и схватила огромный подсвечник.
– Нет!
Маграт вырвала подсвечник из ее рук.
– Так уж случилось, – пояснила она, замахиваясь, – это почти что, – она прицелилась, –
Подсвечник, кувыркаясь, пересек зал и попал точно в центр витражного окна.
Свежий солнечный свет, задерживаемый магическим полем Диска, медленно хлынул на стол, и вслед за ним, словно шарики по желобу, в зал устремились пчелы.
Рой опустился прямо ведьме на голову, приняв вид весьма опасного парика.
– Что вы тут… – начал было Чудакулли.