Поэт резко хохотнул.

– Надо же, какой я молодец. Зарубил стольких ребят, которые еще недавно здоровались со мной на улицах и ходили на мои пьесы.

– Ты сражался храбро, – прошептала Танфия. – Ты помог нам победить.

– Ничего в этом не было отважного. Это не вернет нам театра, и не воскресит Линдена.

Когда закат окрасил небо червонным золотом, Сафаендер отвел их в рощу на окраине города. Как пояснил поэт, будучи почетным горожанином, он имел право распоряжаться святой землей, не спрашиваясь властей. Хотя роща находилась на южной околице, избранный ими склон смотрел на запад – в сторону Излучинки. Тихо было здесь, где каждое деревце отмечало место упокоения парионца.

Сюда они и привезли Линдена – привезли на спине Зимородка, и сам юноша не пожелал бы лучшей похоронной процессии. Были с ними Зоря и Мириас, за что Танфия была им сердечно благодарна – они здорово сдружились за последнее время. Пришли и товарищи Сафаендера – Аштарь и Шарма, Салиоль и Эвендер, в кои-то веки молчаливые и серьезные. Не хватало только Элдарета, но странник был так занят в Цитадели, что они и не стали тратить времени, дозываясь его.

«Не хватает только Имми», подумалось Танфии. Боги, а мне ведь придется ей рассказать…

Своими руками они выкопали могилу, и уложили Линдена в землю, и обок его – элирский клинок. Руфрид высадил над могилой молодую березку, чтобы хрупкое серебряное деревце впитало дух его брата.

Танфия тихонько всхлипывала, и никак не могла остановиться. Только Руфрид оставался мрачен, но не проронил ни слезинки; он погладывал на нее кисло, а то и вовсе избегал взглядов девушки, и Танфия в ответ прятала слезы на плече Сафаендера. Поэт прижимал ее к себе, и слез не скрывал.

По обратной дороге Танфия брела одна, не желая ни с кем разговаривать. Потом ее догнала Аштарь, и некоторое время они шли вместе, взявшись за руки. Танфия была только рада этому проявлению молчаливого сочувствия, думая, что она обманулась в Аштари.

– Бедный Сафаендер, – промолвила актриса чуть погодя. – Он тяжело это перенес.

– Знаю, – Танфия вздохнула. – Он винит себя.

– Да нет, тут дело серьезней. – Аштарь удивленно покосилась на нее. – Я думала, ты знаешь.

– Что?

– Ему очень нравился Линден.

– Знаю. Его нельзя не любить.

– Нет, Танфия – больше чем нравился. Понимаешь, Сафаендер всегда влюбляется в несчастных и заблудших, особенно если они красивы. Приходится ему их соблазнять – ну, это тебе знакомо. Не вини его. У него это выходит помимо желания. Все мы когда-то попадались на его удочку. – Она бросила на девушку теплый, сочувственный взгляд. – Я решила, что стоит тебе сказать.