Гном покатился по земле и застонал. На поле падал мелкий моросящий дождик. Гном с трудом поднялся, оглядел бескрайние поля и на мгновение скрылся за оградой.

Появившись снова, он стал осматривать стог, пока не нашел место, показавшееся ему подозрительным, после чего принялся охаживать вспученность башмаками с металлическими носами.

— Ой!

— До-бемоль, — узнал Золто. — Доброе утро, Утес. Здравствуй, мир! Не-ет, кажется, такая бурная жизнь не для меня. Капуста, скверное пиво, несвежие крысы…

Утес выбрался из стога.

— Видимо, вчера перебрал перебродившего хлорида аммония, — пробурчал он. — Моя голова еще на плечах?

— Да.

— Жаль.

Они за ноги вытащили из стога Асфальта и щедрыми пинками привели его в чувство.

— Ты — наш администратор, — сказал Золто. — Ты должен следить, чтобы с нами все было в порядке.

— А я чем занимаюсь? — пробормотал Асфальт. — Это же не я вас пинаю, а наоборот. Где Бадди?

Они обошли стог и проверили все подозрительные места, но не нашли ничего, кроме мокрого сена.

Бадди они обнаружили неподалеку, на небольшом пригорке, поросшем гнущимися под ветром кустами остролиста. Паренек просто сидел, положив гитару на колени, влажные волосы липли к его лицу.

Он спал, несмотря на то что промок до нитки.

Капли дождя с мелодичным звоном падали на струны гитары.

— Какой-то он странный, — сказал Асфальт.

— Вовсе нет, — возразил Золто. — Просто одержим непреодолимым влечением, которое ведет его по темным тропам.

— Я и говорю, странный.

Дождь стал стихать. Утес взглянул на небо.

— Солнце уже высоко, — заметил он.