– Отзови их! – завопил Халь, вонзая шпоры в бока Тайне, и поскакал едва ли не в самое пламя.

Однако старуха пропала. Только что Халь видел, как она хватается за старую иву, чтобы удержаться на ногах, и вдруг раз и исчезла. Собаки забегали вокруг того места, возбужденно сопя, будто учуяли оленя.

Удивительное зрелище открылось перед ним: несколько человек сгребали сухие листья и хворост и наваливали большими кучами у корней деревьев, а потом подносили к ним факелы и принимались размахивать куртками, чтобы пламя побыстрее разгоралось. Из клубов дыма доносились отчаянные вопли.

Увидав Халя, люди застыли на месте.

– Живо все тушите! – громко приказал он. Поджигатели тут же разбежались. Халь спрыгнул на землю и велел Кеовульфу с людьми скорее спешить сюда.

От жары и дыма было нечем дышать. Закрыв локтем, низ лица и низко нагнувшись, Халь побежал между очагами пожара в ту сторону, откуда доносились крики. Пламя быстро распространялось, ветер разносил его по опавшей листве.

Вдруг Халь закашлялся и едва не споткнулся от удивления. Не может быть! Испуганные крики доносились от маленьких кривых березок, заламывавших ветви, будто руки. Наверное, какой-то обман зрения. Он поморгал, посмотрел еще раз нет, среди берез стояли живые существа с похожей на кору кожей и напоминавшими поросль снежного дерева «утехи зимнего путника», как его назвали в горах Торра-Альты волосами, из которых едва торчали остроносые мордочки. Они-то и кричали, размахивая ручками-ветками. Каждое из этих существ вросло в землю корнями, а к корням, обхватив их лапками, прижимались малыши, плакавшие, как любой перепуганный ребенок.

Со стороны реки бежало еще множество кобольдов. Вот они похватали всякий сушняк и принялись сбивать пламя. То и дело кто-нибудь неосторожно оказывался чересчур близко к огню, вспыхивал и начинал корчиться. Остальные кричали от страха и отчаяния, но продолжали попытки спасти свое потомство.

Халь, зажав нос и рот ладонью, стал тоже затаптывать огонь, надеясь, что остальные подоспеют вовремя. Однако вместо Кеовульфа и солдат из леса вновь появилась старуха. Выглядела она дряхлой, а как стала тушить пламя – откуда только силы взялись!

– Мечом давай, – прохрипела она неожиданно властным голосом.

Халь немедля послушался, выдернул клинок из ножен и принялся размашистыми ударами косить сухой подлесок вокруг кобольдов-деревьев. Подбежал Кеовульф с Огденом и дюжиной солдат. У калдейца по лицу катились капли пота, у Халя резало глаза, а вся кожа чесалась.

Наконец им удалось затоптать последние уголья. Халь дышал с надрывом, руки были все в крови от ссадин, а на щеках уже начали набухать багряные ожоги. Но передохнуть не дали кобольды: с радостным визгом они набросились на него, чуть не затискали до смерти и тут же схлынули, побежали обниматься со своими ростками и материнскими деревьями.