– Эта комната там, внизу?

– Он сказал никому не говорить!

– Кто сказал?

– Призрак госпожа Ягг!

– Опять ты за свое… – нахмурилась нянюшка, но потом решила испробовать иной подход. – Послушай, ты ведь можешь ничего и не говорить, – предложила она. – Если бы ты просто пошел в эту комнату с мешками, а я бы пошла за тобой, где ж тут вранье? Ты же не виноват, что какая-то старушка за тобой увязалась.

Лицо Уолтера мучительно исказилось от нерешительности. Но как ни скакали его мысли, им было все равно не угнаться за мыслями нянюшки, поскольку последние жили странной, пестрой и двуличной, жизнью. Он столкнулся с умом, для которого правда была информацией к размышлению, но никак не кандалами. Нянюшка могла одной силой мысли вывинтиться из горловины торнадо, ни разу не коснувшись стенок.

– Так или иначе, мне можно, – добавила она для закрепления успеха. – Да он, скорее всего, именно это и намеревался сказать: не говори, мол, никому, кроме госпожи Ягг. Он просто забыл.

Замедленными движениями Уолтер потянулся и взял свечу. Не произнеся ни слова, он вышел из зала и двинулся в сырой мрак подвалов.

Нянюшка Ягг последовала за ним. Ее башмаки хлюпали в грязи.

Путь оказался не очень длинным. Насколько нянюшка могла судить, они вскоре вышли из-под здания Оперы; впрочем, она могла и ошибаться. Неверные тени плясали вокруг. Они проходили одну комнату за другой, каждая последующая все темнее предыдущей. С потолка тоже капало все чаще. Вскоре Уолтер остановился перед кучей досок. В подгнивших местах они поблескивали. Он отшвырнул в сторону несколько изъеденных червями планок.

Под ними, аккуратно сложенные, лежали мешки.

Нянюшка пихнула один ногой. Он расползся по шву.

В неверном сиянии свечи могло показаться, что из мешка сыплются искорки света. Однако ошибки быть не могло: такой мягкий металлический скользящий звук издают лишь деньги, много денег. Очень, очень много. Достаточно, чтобы предположить, что принадлежат они либо вору, либо какому-нибудь издателю. Второй вариант исключался сразу, поскольку никаких складов с книгами нянюшка не проходила.

– Что это, Уолтер?

– Это деньги Призрака госпожа Ягг!

В противоположной стене зияла квадратная дыра, в нескольких дюймах под которой поблескивала вода. А в дыре виднелось с полдюжины старых коробок из-под печенья и разбитых горшков. Из каждого торчала палка, смахивающая на ветку засохшего куста.

– А это что, Уолтер? Что это за палки?

– Розовые кусты госпожа Ягг!

– Там? Но разве что-нибудь может рас… Нянюшка умолкла на полуслове.

Хлюпая по воде, она приблизилась к горшкам. Их заполняла земля. На мертвых стеблях блестел ил.