Один из стрелков, укрывшихся за крепостной стеной, все-таки высунулся, но Эспер тотчас заставил его об этом горько пожалеть. Краем глаза лесничий увидел, что Стивен, следуя его совету, нашел безопасное место и припал к стене, которая прилегала к воротам. Он также заметил, что юноша жестом указывает на что-то у Эспера за спиной – на то, что, очевидно, представляло для него смертельную опасность.

– Лесничий! – крикнул ему Стивен, пытаясь вложить в тон своего голоса весь охвативший его ужас.

Не задавая никаких вопросов, Эспер быстро развернулся и чуть не столкнулся с Фендом. Выражение лица одноглазого бандита представляло нечто среднее между ликованием и яростью. В каждой руке сефри держал по ножу. Эспер вскинул было лук, но выстрелить не смог – Фенд был слишком близко. В темноте засверкали вражеские клинки, атакуя практически безоружного Эспера.

Лесничий снова вскинул лук, пытаясь защититься от ножей, но не слишком успешно. Один из них, тот, что Фенд держал в правой руке, полоснул Эспера по предплечью. Но лесничий продолжал отбиваться и даже время от времени сам атаковал врага древком лука. Несмотря на то, что его жалкие попытки атаки не причинили Фенду никакого ощутимого вреда, они позволили Эсперу выиграть время, чтобы достать собственный кинжал и топорик.

Это обстоятельство заставило Фенда вести себя гораздо осмотрительней. Делая отвлекающие движения и держа наготове ножи, он начал перемещаться по кругу.

– Ты уже не тот, что прежде, Эсп, – заговорил он. – Постарел. Утратил былую прыть. Куда же подевался твой прежний пыл? Теперь остались одни лишь жалкие потуги.

– Очевидно, поэтому ты не набрался смелости встретиться со мной лицом к лицу? – парировал его выпад Эспер. – А подкрался откуда-то из-за спины?

– Пожалуй, ты прав. Мне следовало позволить тебе взглянуть мне в глаза, прежде чем отправить тебя к праотцам. Должен же ты знать, кому ты этим будешь обязан. – И, бросив взгляд в сторону Винны, добавил: – Хорошенькая телка. Почти такая же красотка, как Керла. И наверное, такая же преданная.

– Знаешь, Фенд, – растянув губы в холодной улыбке, сказал Эспер. – Пожалуй, и одного глаза для тебя слишком много. Но думаю, сейчас мы это исправим.

– Не обольщайся, старик. Хотя я не могу отказать тебе в такой малости. Давай, дерзай, если сможешь.

Эспером овладела столь лютая ярость, что, как ни странно, он ощутил невероятное хладнокровие и спокойствие. За тем, что случилось позже, он словно наблюдал со стороны. Сначала, к его крайнему удивлению, он услышал, как чмокнули в презрительной усмешке его собственные губы.