Впрочем, что богам до нас? Наверно, и мне, и Вьорку просто повезло. А Шенни – нет. И ни мои, ни Втайлины молитвы его бы не спасли.

Вьорк сказал, что Шенни закрыл меня собой. И что он поступил так, как должен был поступить любой на его месте…

Сколько еще предстоит испытаний? Я чувствую, что они не закончились.

1 кналлари

Потушила в спальне светильники, зажгла свечи. С ними уютнее. По углам – странные тени. Можно фантазировать: тень от вазы с цветами – невиданный дракон, тень от плаща, переброшенного через спинку стула, – старая волшебница… А я – прекрасная принцесса, живущая в заколдованном замке.

В Ольтании есть поговорка: «Каждая судьба мечтает превратиться в сказку, каждая девчонка – в принцессу». Я родилась принцессой, но при этом мне часто казалось, что я – ненастоящая. И то, что я появилась на свет в королевской семье, просто случайность.

Настоящие принцессы – красивые, слегка капризные особы. Не так, как я, а действительно слегка. Они изящны во всем, они не лазают по крышам и не носятся по полям и лугам, а целыми днями примеряют новые платья и мечтают о прекрасных принцах.

Потом он появляется – какой-нибудь прекрасный принц, – и принцесса становится королевой.

Им, принцессам, на роду написано стать королевами. Чтобы подданные восхищались их неземной красотой.

Бывали, конечно, исключения – когда королевы правили сами, и подданные ценили их и поражались уму и дальновидности, а не только изящным чертам лица да изысканным нарядам. Но это такая редкость!

Я не думала не гадала, что стану королевой. Но когда это произошло, дала себе слово, что не буду сидеть сложа руки. Да и не вышло бы у меня это. Другое дело, что Вьорк поначалу боялся мне доверять хоть что-то ответственное. Но после того как я написала для него речь, он стал куда внимательней прислушиваться ко мне.

Только я все время перебарщиваю. Что за геройство – одной тащиться в заброшенные подвалы, распутывать заговор – неясно, мнимый или существующий! Мне было очень интересно, и я казалась самой себе ой какой умной, догадливой, смелой… Но если честно – это просто ребячество. Не стоило мне впутываться. Сотый раз говорю себе: не стоило. Все могло бы пойти по-другому. Возможно, сиди я тихо, заговорщики не обратили бы на меня внимания. И тогда, быть может, Шенни остался бы в живых. Нет, не буду об этом. Всякий раз при воспоминании о нем меня охватывает такое чувство вины… Я не могу спокойно об этом писать.

Сегодня утром я снова взялась за рукоделье: принялась вышивать. Противные розочки давно надоели, и теперь я старательно, стежок за стежком, изображала битву при Тильясе – так, как она мне представлялась. Правда, гномы получались все на одно лицо. Ну да не беда – люди тоже.