Ваймс улыбнулся про себя. Вероятно, больше ни одно живое существо на свете не потребует чек, покупая себе свободу. Да, кое-что в этом мире остается неизменным.

– Ага, – сказал он. – Кажется, кое-кто хочет побеседовать с нами…

Через мост им навстречу двигалась толпа в серых, черных и шафрановых мантиях. Она состояла сплошь из священнослужителей. Из рассерженных священнослужителей. Они не замечали никого вокруг, толкали прохожих; казалось, над некоторыми головами даже сияли ярко-алые от ярости нимбы.

Во главе вышагивал Гьюнон Чудакулли, первосвященник Слепого Ио и анк-морпоркский эквивалент спикера по религиозным вопросам. Он узрел Ваймса и поспешил ему навстречу, увещевательно воздев палец к небу.

– Послушай, Сэмюель Ваймс… – начал было он, но, увидев Дорфла, тут же замолчал. – Это оно и есть? – после некоторой паузы спросил он.

– Должен поправить. Голем – это он, а не оно, – сказал Ваймс. – Констебль Дорфл, отдать честь.

Дорфл вежливо дотронулся до шлема рукой.

– Могу Я Чем-Нибудь Служить Вам? – спросил он.

– На этот раз, Ваймс, ты доигрался! – заорал Чудакулли, игнорируя голема. – Ты зашел в два раза дальше обычного! Подумать только! Дать язык какому-то глиняному истукану!

– Мы требуем, чтобы его разбили!

– Святотатство!

– Восстаньте, люди, против идолов!

Чудакулли повернулся к остальным священнослужителям.

– Слушайте, сейчас говорю я, – сказал он и повернулся обратно к Ваймсу. – Мы расцениваем это как великое богохульство, поклонение идолам и преступление против идеалов…

– Никто никому не поклоняется, я его просто нанял, – сказал Ваймс, от души развлекаясь. – И до идеала ему далеко. – Он глубоко вздохнул. – Но если вы хотите, чтобы вам устроили настоящее богохульство…

– Простите, Сэр, – перебил его Дорфл.

– Мы с тобой вообще не разговариваем! Ты даже не живой! – рявкнул первосвященник.

Дорфл кивнул: