В ответ Хелен нетерпеливо вскинула голову, жестко сощурилась: «Пусть так, а я хочу пойти сейчас. Идешь со мной или нет?»

Милена вздохнула. Это означало согласие.

Хелен аккуратно сложила все учебные принадлежности в стол, поднялась и, провожаемая десятком любопытных взглядов, прошла к столу надзирательницы.

От надзирательницы, мадемуазель Зеш, резко пахло потом, на шее и над верхней губой, несмотря на холод, выступала нездоровая испарина.

– Я хочу пойти к моей утешительнице, – шепотом сказала Хелен.

Надзирательница не выказала ни малейшего удивления. Только открыла большую черную тетрадь, лежавшую перед ней.

– Фамилия?

– Дорманн. Хелен Дорманн, – ответила Хелен, уверенная, что та прекрасно знает ее имя, но не желает этого показывать.

Надзирательница жирным пальцем прошлась по списку и остановилась на букве «Д». Проверила, не исчерпала ли Хелен свой лимит.

– Хорошо. Сопровождающая?

– Бах, – сказала Хелен. – Милена Бах.

Палец надзирательницы пополз вверх, до буквы «Б». Бах Милена с сентября – начала учебного года – выходила в качестве сопровождающей не больше трех раз. Мадемуазель Зеш подняла голову и рявкнула так громко, что девочки подскочили:

– БАХ МИЛЕНА!

Милена встала и подошла к столу.

– Вы согласны сопровождать Дорманн Хелен к ее утешительнице?

– Да, – ответила Милена, не глядя на подругу.

Надзирательница посмотрела на часы и записала время в журнале, потом отбарабанила без выражения, как затверженный урок:

– Сейчас восемнадцать часов одиннадцать минут. Вы должны вернуться через три часа, то есть быть здесь в двадцать один час одиннадцать минут. Если не вернетесь к сроку, одна из учениц будет помещена в Небо и останется там до вашего возвращения. У вас есть пожелания относительно кандидатуры?

– Нет, – в один голос ответили девочки.

– Тогда это будет… – палец мадемуазель Зеш прошелся по списку, – пусть это будет… Пансек.