Хотя она была не единственной, кто уделял ему внимание. Всякий раз, когда он приходил туда, были несколько Воробышков, которые приходили к нему поболтать и позубоскалить о его жизни в качестве Вечного Странника. А так как Таер никогда не видел ни одного клана Вечных Странников, он вместо этого рассказывал им истории о солдатской жизни. Похоже, им доставляло огромное удовольствие послушать солдатские байки.

Постепенно он присматривался к ним. Процесс сортировки спасенных душ и ничего не стоящих септ Герант называл «отсеивающей фильтрацией». Септ собрал бы новых рекрутов вместе и начал их тренировать, опираясь на помощь двух-трех ветеранов. Потом он отправил бы человека просто понаблюдать – обычно наблюдал сам Герант, хотя Таер тоже выполнял эту обязанность не один раз.

По истечении нескольких недель наблюдатель мог отличить, где нарушители спокойствия, где трусы, а где такие, чье физическое здоровье совсем не подходило для участия в военных действиях. Их отправляли своей дорогой с небольшим количеством серебра в качестве компенсации.

Таер обнаружил, что рассортировать ребят Пути довольно сложно, потому что Путь поощрял такие черты характера, от которых нужно было бы избавляться. Он обнаружил пять-шесть человек, которых не хотел бы иметь ни в одном из своих боевых отрядов, и еще с десяток таких, которых он не в состоянии со временем «натаскать». Но все равно он собирался привлечь этих ребят на сторону Форана – совсем неопытного военачальника.

У Форана были хорошие задатки, но кое-что в нем было такое, что делало командование группой, как предполагал Таер, затруднительным. Прежде всего, он был молод. Но еще хуже – его репутация. Она могла завести Воробышков куда угодно, вплоть до пьянства и дебоша.

Таер решил, что сначала небольшую тренировку должен провести он сам. Он благоразумно глотнул эля. Ему просто нужно было дождаться, когда вспыхнет следующая заварушка – которая, если дело к ночи, будет длиться как минимум час, если не больше.

– Заявились сегодня утром к нам домой и стали колотить в дверь, – в явном возбуждении рассказывал Колларн. – Мой отец подумал, что я что-то натворил и они пришли арестовать меня за эту глупость. Я подумал, что он умрет от шока, когда они сказали, что император решил, что музыкальный распорядитель нуждается в помощи и что мастера колледжа музыки рекомендовали на эту позицию меня.

Таер улыбнулся.

– Значит, ты получишь работу? Колларн в ответ тоже улыбнулся.

– И должен, как раб, долгие годы надрываться рядом со стариком, начищая, настраивая и заново полируя инструменты? Абсолютно точно. Ты знаешь что-нибудь, что «делает ноги» в этих комнатах? – Он широко развел руки, указывая на дворец. – Я тоже не знаю. Но мне удалось уже сыграть на таких инструментах, которые стоят дороже, чем собственность всей нашей семьи.