Кровать я, конечно, отдала учителю, хоть он и возражал; себе взяла только покрывало и спала в уголке, на полу, головой к двери, как и положено самураю[22]. Силы возвращались неохотно, словно при взрыве я потратила их гораздо больше, чем было возможно. Но к исходу шестого дня плена я снова могла бегать и прыгать, почти как раньше, а головные боли прошли совсем. Чтобы вернуть форму, я теперь тренировалась с утра до вечера.

Учитель ежедневно делал мне массаж, совсем как… как в детстве. Подумав это, я впервые осознала, что детство кончилось вместе с ударом меча, отправившим к звёздам душу чёрного охотника, которого я встретила в лесу. Если, конечно, у охотников есть души, в чём я очень сомневаюсь.

Утром седьмого дня дверь открылась, и в камеру вошла Галина. Следом шли трое огромных, просто великанских солдат с чёрной кожей и почти без волос. Каждый нёс дубинку.

– Мы возвращаем твоего учителя на остров, как обещали, – сказала Галина. Я сразу отошла к стене и отвернулась, чтобы люди случайно не передумали. Но прежде, чем выйти из камеры, Хакас тронул меня за крыло и негромко сказал:

– Хаятэ, ватаситачи о сукуу тамэ ни каэримасьта[23].

Я сделала вид, словно эти слова были только прощанием, тяжело вздохнула и потёрлась об его руку. Больше я никогда не видела учителя, хотя если бы всё случилось не так быстро, уверена – он бы сдержал обещание и спас всех нас.

А было так. Хакаса забрали, и прошёл целый день, прежде чем люди нашли время для меня. Этот день я потратила на яростные тренировки; отрабатывала ката за ката, подтягивалась и отжималась, бегала по камере, хвостом таща за собой кровать, потом принялась развивать координацию ударов – прыгала на кровати, кувыркалась в воздухе и из разных положений наносила удары в стену, стараясь когтями нацарапать иероглиф «дракон». Жаль, меча не было; зато был Кагири на цепочке, и я немного его покрутила, чтобы пальцы снова привыкли к оружию.

К вечеру сильно запыхалась, зато болезнь, похоже, наконец меня отпустила. Забравшись под кровать, я скрутилась в клубок, накрылась крылом и постаралась расслабиться. Только времени не хватило; дверь почти сразу открылась и в камеру вошёл Джон Маузер. Следом показалась та же тройка чёрных солдат.

– Ящер, вылезай, с тобой желают поговорить.

– Моё имя Хаятэ Фалькорр, – ответила я мрачно. Джон пробормотал что-то непонятное.

– Хорошо, Хаятэ Фалькорр, вылезай, с тобой желают поговорить. Я молча выбралась из-под кровати. Люди, похоже, нервничали, наверно видели мои тренировки.

– Не бойтесь, – сказала я сухо. – Шансов победить у меня пока нет, поэтому я не стану сопротивляться.