– Ты не больно-то высокого мнения о нашей маме, – заметил Влад.
– Поверь, я к ней очень привязан, – возразил граф. – И она обязательно найдет способ вернуться, а небольшое приключение только пойдет ей на пользу. Какой-нибудь рыбак в конце концов найдет банку, и вы даже глазом моргнуть не успеете, как мама снова будет с нами – такая сытая, такая здоровая… А, бесценная госпожа Ягг…
– Даже не пытайся подлизываться! – рявкнула нянюшка, пробиваясь сквозь ошеломленную толпу. – Я по горло сыта твоим подлизывательным подлизыванием, господин Подлиза! Освободи обеих девочек, а не то…
– О, как быстро мы добрались до «а не то», – вздохнул граф. – Но я скажу тебе вот что: вы все немедленно покинете замок, а там посмотрим. Возможно, мы отпустим королеву. Но маленькую принцессу… Она так очаровательна, верно? Она может остаться нашей гостьей. Она несколько оживит этот замок…
– Она вернется с нами в Ланкр! Сволочь! – закричала Маграт.
И в который раз попыталась вырвать руку из стальных клешней графа, чтобы влепить ему пощечину. Но его пальцы еще сильнее сжали ее запястье, и Агнесса заметила, как Маграт побелела.
– Королеве не подобает использовать такие слова, – промолвил граф. – Я все еще очень силен, даже для вампира. Но, пожалуй, ты права. Мы
Он вдруг замолчал. Едва слышный звук становился все громче и громче. Он был ритмичным и звонким.
Толпа расступилась. Вперед вышла матушка Ветровоск, что-то помешивая ложечкой в чашке.
– Молока так и не нашла, – сообщила она. – Хотя я не удивлена. Отрезала кусочек лимона, но это не то, совсем не то…
Она положила ложечку на блюдце – звонкий «дзынь» прокатился по залу – и улыбнулась графу.
– Я не опоздала?
Друг за другом с грохотом отодвигались засовы.
– …Это заходийт флишком далеко, – бормотал Игорь. – Фтарый мафтер никогда не…
Дверь громко заскрипела, поворачиваясь на петлях, ржавчина на которых взращивалась долгими годами. Из темноты пахнуло прохладным сухим воздухом.
Игорь, повозившись со спичками, зажег факел.
– …Я понимайт, отдых ефть отдых, но это ведь позор…
Он пробежал длинными темными коридорами, некоторые из них были выложены камнем, а некоторые – пробиты в скале, и очень скоро оказался в зале – совершенно пустом, за исключением стоявшего по центру каменного саркофага, на котором крупными буквами было высечено: «СОРОКУЛА».