Нельзя сказать, что Квейг хорошо разбирался в женщинах — у него не возникало такой необходимости. Если мужчина красив — ему не нужно прилагать усилия, чтобы завоевать женщину, не нужно стремиться к пониманию, достаточно просто проявить интерес. Но даже в силу своего слабого разумения герцог не мог представить, что такая женщина, как Энрисса выбрала такое ничтожество. Гнев, вспыхнувший, когда он услышал обвинение, растворился в волне облегчения, герцога Ойстахэ просто ввели в заблуждение. Старый лис видел наместницу раз в жизни — на присяге, не удивительно, что он повелся на ложь во спасение. Но до чего же мерзкий червяк, этот Ванр Пасуаш! Опозорить женщину, а ведь он всем обязан наместнице! Она его из пыли чуть ли не в лорды вывела.

— Не считайте меня настолько легковерным, герцог. Разумеется, я не поверил господину Пасуашу на слово. Ее величеству каким-то чудом удалось избежать сплетен, но трудно спрятать белку в клетке. Мои люди побеседовали с придворным лекарем, с фрейлинами, с младшими секретарями в дворцовом управлении. За руку их никто не схватил, но никаких сомнений у меня не осталось. Да вы и сами подумайте — господин Пасуаш стрелы на лету не ловит, а такая блестящая карьера! И, заметьте, без всяких связей, без протекции! Бывают, конечно, чудеса, но они обычно случаются с теми, кто этих чудес достоин. Ванр Пасуаш не проявляет блестящих талантов Ланлосса Айрэ ни в одной области, между тем, ее величество доверяет ему безоговорочно. Все щекотливые поручения исполняет именно господин Пасуаш. Уж не знаю, какие еще вам нужны доказательства! Застать пару, так сказать, в процессе, с двумя обязательными в суде свидетелями?

— Прекратите, герцог! Вы оскорбляете женщину, это недостойно!

— Такой уж щекотливый момент, но как вам угодно.

Герцог Ойстахэ не сразу понял, чем так разгневал своего собеседника. Право же, собираться свергнуть женщину с трона, что неминуемо приведет к ее смерти, и при этом заботиться о ее чести — верх романтизма. Молодому человеку придется на собственной шкуре убедиться, что времена рыцарей остались в далеком прошлом. И только потом он вспомнил письмо почти семилетней давности, в котором сын рассказывал о пребывании при дворе герцога Квэ-Эро, похоже, без ума влюбившегося в наместницу. Об этом стоило вспомнить раньше, сейчас Алестар ругал себя за забывчивость, но, в конце концов, половина молодых дворян так или иначе влюбляется в наместницу, особенно если наместница молода и красива. И все они потом благополучно женятся, обзаводятся детьми, внуками и любовницами, и Квейг не был исключением из правила. Или… все-таки был?