Она рассмеялась ему в лицо.

Креллис мужественно перенес удар и продолжал уже спокойно:

– Я прошу тебя, пойдем со мной. Я… хочу, чтобы ты пошла со мной.

Глядя ему в глаза, Беландра медленно покачала головой.

– Неужели ты серьезно думаешь, что я уйду с тобой?

Креллис молчал.

– Ты предал моего племянника. Ты убил Косаря, самого преданного мне человека, жившего единственно ради доброго слова… – Голос ее дрогнул от нахлынувших эмоций, но глаза оставались сухими. Она стиснула зубы. – Ты сдал Огндапиен физендрийцам. Скажи, любовь моя, есть ли у тебя что-то такое, что я могла бы пожелать?

– Говори что угодно, но я все равно люблю этот город. И я делал то, что считал полезным для него.

– Что ты делал? Ты лишил Огндариен всего: традиций, достоинства, памяти. Всего, что составляло его уникальность. И теперь, когда городу угрожает армия, которую ты сам же сюда и приманил, что я слышу?

– Я… – Он замялся. – Все задумывалось по-другому. Просто план не сработал.

– Неужели?

– Да. Я ошибся в выборе союзников.

– Понимаю. – Она поджала губы. – Мне и самой приходилось совершать ту же ошибку.

Вспышка молнии вырвала из темноты ее бледное лицо с напряженными чертами и враждебными глазами.

– Послушай меня, тебе нельзя оставаться. Это бессмысленно.

– Мое сердце принадлежит Огндариену. – Она положила руку на камень, и Креллис вздрогнул. – С ним я жила. С ним и умру.

Он отвернулся, откашлялся, а когда его голос вернулся из темноты, то прозвучал устало и почти жалобно.

– Позволь мне хотя бы спасти тебя. Сохранив жизнь сейчас, ты сможешь отомстить потом.

– Это ты одержим местью, но не я.

– А для чего жить, если не для мести? – неожиданно воскликнул Креллис. – Фандир заплатит за этот день. Заплатит дорогой ценой!