Сам Брофи никогда не спускался в подземелье, но от Беландры знал о существовании трех потайных туннелей. Вход в один из них и находился в подвале этого склада неподалеку от Цитадели. Открыть секретную дверь могла только сила Камня. К счастью, у Брофи был его кусочек. Если все получится, они уже через несколько минут будут на месте. Он сорвал подвеску с шеи спящей девочки и приложил к отмеченному клочком мха углублению в стене.

Ничего.

Он в ярости ударил по камню кулаком.

– Дрянь! Обманула!

– Ничего, – шепнула Мидью. – Попробуй еще раз.

Брофи зарычал и повернулся к ней, уже представляя, как вспорет ей грудь, вывернет ребра и вырвет бьющееся сердце.

Мать Льюлем спокойно смотрела на него, равномерно крутя ручку шкатулки. Ребенок спал. Крохотная ножка высовывалась из-под промокшего покрывала. Черные змейки порчи подбирались к пальчикам. Стиснув зубы, чтобы удержать рвущийся наружу звериный рев, Брофи заставил себя отвести глаза и обеими руками вцепился в рукоять меча Осени.

Надо собраться. Цель уже близка. Брофи снова прижал камень к стене. Открывайся, молил он. Открывайся. Зов Каменного Сердца был едва слышен, пробиваясь откуда-то издалека, словно плач застигнутого бурей ребенка. Усилием воли Брофи заставил себя сосредоточиться на нем. И Камень отозвался. Что-то заскрежетало, и в стене появилась щель. Он сжал кулаки, взревел и, распахнув дверь, бросился вниз по пыльным ступенькам. Мидью последовала за ним.

Тьма подземелья встретила их мертвой тишиной. Брофи провел ладонью по стене и нащупал завернутый в промасленную кожу факел.

– Теперь нас уже ничто не остановит, – прохрипел он. – Сейчас я запалю факел…

Кремень нашелся на полочке под шандалом. Брофи ударил кремнем по стене, и на пропитанное смолой дерево упала искра. Упала и погасла.

Он повторил попытку. Искры падали на дерево, но оно не загоралось.

– Проклятье… – Несмотря на все старания, у него ничего не получалось. Искры разлетались во все стороны, сыпались дождем на факел и… гасли.

Он заревел, вкладывая в удар всю силу. Кремень раскололся в руке, расцарапав острым краем кожу. Брофи взвыл от боли и пнул стену ногой. Потом швырнул факел в темноту и ухватился за шандал. Рванул. Выругался. Рванул еще раз.

Его крики, глухие, гортанные крики, эхом разлетались по узкому коридору. За собственными криками он не сразу расслышал звук бегущих ног.

Мидью! Эта дрянь убегала! От него! Стерва! Она уносила дитя!

Брофи метнулся в темноту – туда, откуда доносилось треньканье серебряных колокольчиков. Туда, где мерцал украденный меч Зимы.

– Отдай мне младенца! – ревел он.– Она моя! Моя!