– Погибли Армин, отряд добрых гильдейцев, сотня наемников, у мелцев есть ружья, а ты говоришь – это не самое страшное?

– Не самое. Я знаю – известий о том, что Карл Куллинан вернулся в Холтунбим, нет; там считают, что он погиб.

– Ты хочешь сказать – это не так?

– Я говорю: никто больше не видел вот этого. Это было процарапано ногтями на груди одного из наших; его повесили за пятку и зарезали, как козла. Все было подстроено так, чтобы мы нашли его: мелцы не нападали, пока мы его не обнаружили – и не осмотрели.

Изображения в самом низу, похоже, подписи. Их три. Три: топор, нож и меч. Думаю, верхняя надпись – на этом их треклятом аглицком, но надпись посередине, как видите, сделана на эрендра.

Говорящий подал собеседнику кусок выжженной солнцем кожи. На нем бурой – засохшей – кровью были выведены какие-то непонятные им английские буквы.

Но ниже, тоже кровью, четкие и внятные, поскольку написаны они были на эрендра, темнели два слова:

«Воин жив».