Молодой зверуин хотел ответить сразу, но запнулся. Несколько мгновений названные братья смотрели друг на друга.

– Ты ищешь объяснение, которого нет, – мрачно сказал Лукс. – Он был маг, вот и все. Нам никогда не понять магов.

– Ерунда. Яска маг, но я понимаю Яску… насколько вообще мужчина может понять женщину. А ты?

– У меня была сестра, – вдруг сказал Гонец-Под-Вечер, и Лукс, порывавшийся что-то ответить, осекся.

Гонец-Под-Вечер смотрел в пол.

– В детстве я слышал от нее… а она подслушала разговор матери с бабкой. Она…

– Что? – не выдержал Развияр.

– Об этом… нельзя говорить, – пробормотал Гонец. – Приносит несчастье. Нельзя говорить вслух.

Развияр прикрыл глаза. «Плодородие для них – способность самки приносить детенышей, а самым страшным злом, о котором нельзя говорить вслух, считается…»

– Бесплодие, – шепотом сказал Гонец.

Его карие глаза лихорадочно блестели на залитом потом лице. Дыбом стояла короткая темная борода.

– У него… Утра… и у его брата было две жены. Одна из них… не родила ни одного ребенка на протяжении пяти лет. Ее…

– Ее принесли в жертву Озеру, – Развияр, не удержавшись, взялся за голову. Ему привиделся черный плот с подвешенной к перекладине женской фигуркой; он увидел запрокинутое лицо Яски. – Шуу… Богиня Воф… Как я только…

– Почему никто не знает, а ты знаешь? – жестко спросил Лукс. – Почему никто не знает того, что ты рассказал? Ведь все помнят имя Утра-Без-Промаха?!

– Моя бабка повитуха, – Гонец потер ладонью лицо. – Тогда она была совсем молодая… Она видела жертвоприношение. С тех пор, как перестали рождаться дети, она поклялась Озеру, что будет молчать, пока не примет младенца… С тех пор не сказала ни слова.

– И это тоже случайность? – тихо спросил Развияр.

Никто ему не ответил. Несколько минут прошло в тишине. Потом Развияр поднялся. Вложил меч в ножны. Открыл тяжелую дверь, крикнул в темноту коридора:

– Пропустите их. Пусть идут.

* * *

На другой день вернулся из Гленир, бывший раб, засланный шпионить в порт Фер. Девушка, прислуживавшая в замке, увидела его первой – она стирала у реки; бросив белье, рабыня кинулась Глену навстречу и долго бежала, спотыкаясь, сбивая ноги.