– Зачем тогда звал меня?

– Чтобы сказать. Золотые – древнейшая раса… Нам перед смертью открывается будущее. Я видел…

Он часто задышал, выгнувшись на носилках, упираясь в дерево затылком и пятками.

– Что ты видел? – тихо спросил Развияр.

– …твою смерть. Они… твои… все станут умирать у тебя на глазах, поскальзываться в крови на палубах твоих кораблей… А ты будешь выть и скрежетать зубами, глядя, как твоя надежда идет ко дну… Но ты не умрешь. Море замутится и очистится, и Мирте будет парить над ним – вечно. Слушай… В моем видении ты сидел на островке, под маяком, голый, и умирал годы, десятилетия, пожираемый… червем изнутри… безумием. Корчился и выл, и грыз свои пальцы… очень долго. Дольше, чем обыкновенно живут люди.

У Развияра мороз продрал по коже. Он увидел остров Маяка и город на горизонте. Он услышал рев пламени над головой.

– Я знаю, что Золотые очень добрые, – сказал он, помолчав. – В своем городе они не убивают даже крыс.

Умирающий ухмыльнулся:

– Гекса хуже крыс.

– Да, я знаю.

Развияр уселся на пол рядом с носилками, будто сломленный внезапной усталостью. Было холодно; далеко, в чистом бассейне, плавали белые цветы.

– Разожгите огонь, – велел он, повысив голос. Через минуту в камине запрыгали первые огоньки пламени. Осветились черные, покрытые сажей кирпичи. Потянуло теплом; Развияр глубоко вздохнул. Умирающий смотрел на него снизу вверх, не сводя глаз.

– Ты получил ответ на свой вопрос, гекса?

– Да, но только на один.

– Тебе мало?

– Да. Ответь мне еще раз, и я уйду.

– Что… что ты хочешь знать, гекса?

– Кто такой Медный король?

У Золотого застыла на губах ухмылка.

– А-а-а, – прошептал он. – Да… вот что тянется за тобой… вот что пожирает тебя изнутри. Вспомни Гэйла…