– Катарская конная бригада! – пронеслось вместе со вздохами облегчения по рядам солдат.

Теперь засевшие в лесу мурьесцы были не опасны, никто не решится напасть на конный отряд численностью более двух сотен мечей. Однако катарцы вели себя странно. Вместо того чтобы ускорить ход и поспешить навстречу дружескому отряду, стали перестраиваться в боевой порядок, обхватывая его полукругом и прижимая к лесу.

– Небось нас за голодранцев мурьесских приняли, знаков же наших не знают, – предположил один из солдат, ехавший по соседству с Фламером.

Расстояние между отрядами сократилось до ста двадцати – ста тридцати шагов. Грозовые тучи, затянувшие небо, снижали видимость и не давали разглядеть, какая форма скрывалась под черными плащами. Фламер заподозрил неладное, в голове отставного лейтенанта закружились тревожные мысли, складываясь в одно, весьма неприятное предположение. – Это кольберцы, к бою! – выкрикнул Сонберс, вдруг вспомнивший, что в составе экспедиционного корпуса имперских войск, направленного для подавления мятежа в Мурьесе, подразделений из Катара не значилось.

Пришедшая с запозданием догадка не могла ничего изменить. Уже было не важно: раскрыли охранники подлый обман или пребывали бы в неведении до самого момента сближения. Четырем дюжинам солдат на уставших лошадях да еще с медлительной каретой в придачу все равно было не уйти от обнаружившего их отряда противника. Лжекатарцы дружно издали боевой клич и, пришпорив коней, устремились к прижатой к лесу жертве. У солдат имперской разведки не было шанса выжить, зато была возможность достойно умереть. Не каждому она выпадает, а уж если так получилось, то грех ею не воспользоваться.

Лавина врагов вот-вот должна была обрушиться на сомкнувший ряды отряд. В этот полный трагизма, ужасный момент никто и не подумал попытаться спасти баронессу. Фламер, так же, как и Лиор, оставшийся без присмотра, быстро подъехал к карете и распахнул дверцу. В ноздри ударил крепкий, раздражающий запах, такой же сильный, как и кулак кузнеца. Будь на месте Анри кто другой, он непременно свалился бы с лошади, но старый солдат достойно выдержал волну ароматов и, нагнувшись в седле, заглянул внутрь. На доброй дюжине пуховых подушек покоилось тело. Лиор была жива, но находилась в горячечном бреду. На то, что совсем недавно было кожей, страшно было смотреть. Даже вынуть ее из кареты, отнести в лес и уложить под кустом нельзя было без риска для жизни. К тому же времени на заботу о больной уже не оставалось.

Поддавшись панике, Сонберс допустил ошибку; грубую, непростительную ошибку даже для сопливого кадета, только что покинувшего стены военной академии и впервые нацепившего на плечи офицерские эполеты, не то что для командира с его опытом, не имеющего права на подобную глупость. Вместо того чтобы повести отряд врагу навстречу, охранники плотно сомкнули ряд и ждали, пока на них обрушится вся сила кавалерийского удара.