– Может, тебе все-таки помочь? – нерешительно спросил Фламер. – Ты ведь один, а их поболе…

– Пятнадцать минут, – бросила на прощание «тень» и скрылась в темноте ночи.

Если Сорано и не уложился в установленный им же сам срок, то никто этого не заметил. Костер погас, и до слуха Дарка тут же донеслась прокатившаяся по рядам отряда команда: «Пошли!» Гномы двигались тихо, низко припадая к земле и даже не бряцая стальными частями доспехов. Дарк впервые принимал участие в ночном нападении, и силуэты солдат казались ему зловещими тенями призраков, бесшумно подкрадывающихся к спящему крепким сном мирному городку. В чем-то моррон был прав, но только не в безобидности спящих обитателей. Поднять шум означало бы верную смерть, проснувшиеся вояки могли оказать серьезное сопротивление, а высланный по тревоге из крепости отряд смог бы расправиться с авантюристами за считаные минуты.

В раскрытых нараспашку воротах, рядом с трупами стражников, их поджидал Гаврий.

– Постарайтесь не шуметь, я буду наблюдать за «Стеной»! – быстро прошептал он на ухо ворвавшемуся в первых рядах Румбиро и снова бесследно исчез в ночи.

За считаные секунды отряд бесшумно распался на мелкие группки по пятнадцать-двадцать солдат и растекся по лагерю, двигаясь по направлению от ворот к крепости и не оставляя без внимания ни один дом, ни один барак.

Дарк попал в одну группу с Фламером, скорее всего, старик решил подстраховать своего менее опытного товарища, боясь, что у того могут сдать нервы. Действительно, напряжение было чудовищным. Аламез крался, прижимаясь спиной к стене дома, и боялся нашуметь, наткнувшись в темноте на что-нибудь громкое и звонкое или наступив ногой на сучок. Кульминационный же момент страхов и переживаний наступил тогда, когда нога Фламера с треском врезалась в хлипкую дверь первой на их пути хибары, снося дверной засов и вышибая непрочный косяк. Сердце ушло в пятки, и на Дарка напал столбняк. Он видел, как мимо него в темную комнату хлынул поток гномов и слышал, как один за другим начали раздаваться глухие удары и булькающие всхлипы умерщвленных во сне солдат.

Закончив зачистку помещения, группа покинула комнату, торопясь к новой цели. Последним на пороге появился Фламер, пехотинец крепко схватил за локоть оцепеневшего Дарка и потащил во двор.

– Стой здесь тихо, чистоплюй! – сердито проворчал Анри и бросился догонять отряд.

Дарк долго стоял в тишине и никак не мог прийти в себя. «Мораль, проклятая мораль… пережиток прошлого, человеческого бытия. Она мешает, мешает достичь главного, ставит ложные идеалы выше явных истин, – звучал у него в голове асинхронный хор накладывающихся друг на друга голосов, – не отрекайся от человечности, отрекись от худшей ее части, от ложных истин, от дум, мешающих дум…»