– Все, – коротко бросил король.
– Все? – Графу показалось, что он ослышался.
– Все, начиная с баронов, – уточнил Филипп, – остальные подождут…
Рауль не стал спорить. По большому счету кузен был прав. Великодушие Шарля не спасло, наоборот! Те, кто стоит тут, первыми пролили кровь, первыми нарушили мир, ударили в спину, преступив все законы рыцарской чести, и еще поглумились над противниками. Как погибшими, так и живыми. Все правильно. Их не оправдывает ни безумие короля, ни бегство Агнесы.
А что же он сам, Рауль ре Фло, который сейчас, надо смотреть правде в глаза, пока куда больший король, чем сын Шарло? Лумэны еще долго не оправятся, Филипп же слишком молод и знает это. Он послушает кузена, и это не от слабости. Просто Анри Мальвани сейчас не в счет, и он, Рауль, стал первым. До эльтского побоища он сам слушал Шарля и деда, а Эдмон и Филипп – его. Сейчас в Арции нет более значимого человека, и захоти он… Нет! На троне Волингов может быть только Волинг, а настоящих Волингов в Арции лишь трое. Филипп, Жоффруа и Александр. Ре Фло мог надеть корону на Тагэре, но не на себя, но сейчас он является королем короля. Так, может, остановить казнь? Спасти хотя бы часть тех людей, которые перешучивались или отводили глаза, когда палачи рубили голову его отцу и деду? Возможно, кто-то из них тоже думал, не остановить ли казнь. Хотя какие глупости! Это могла сделать лишь Агнеса, а королева была бы более счастлива, лишь заполучив Шарло живым, но этого, слава Эрасти, не случилось. А остальные что? Могли либо бежать, либо умереть рядом с Эдмоном Тагэре. Конечно, после казни можно было уйти. Некоторые действительно ушли, а те, кто остались, сами выбрали свою судьбу, и пусть им. И все же… Все же, останься Шарло жив, он бы помиловал. Да, но будь отец жив, сын вряд ли смотрел бы таким холодным темным взглядом…
Сквозь сон он услышал шум. Кто-то возился у его изголовья, Анри открыл глаза и столкнулся взглядом с королем.
– Ваше Величество… – Маршал был старше на тридцать лет и в свое время катал маленьких Филиппа и Эдмона на отце Веверлея, но Мальвани не был бы Мальвани, поведи он себя иначе.
– Сигнор Анри, зачем вы так? – Филипп присел рядом с маршалом. – Не надо… Только не вы.
– Хорошо, Филипп, – согласился Анри, – что там?
– Там? – Король словно бы не понял, но потом изобразил улыбку и заговорил ровным голосом: – Мы потеряли девять тысяч, они – двадцать, если не больше. Армии Лумэнов не существует. Но Агнеса бежала.