– Барон, что вы думаете о завтрашнем бое? – Робер пытался говорить небрежно, но провести Шуэза не удалось.

– Его надо пережить. Боюсь, нынешняя удача кое-кому вскружит голову.

– Вы не верите в успех? Тогда почему вы примкнули к восстанию?

– Мне не хотелось бы говорить об этом перед боем.

Тропинка сузилась, Шуэз придержал коня, пропуская Дракко вперед. Сказать или не сказать? Флоримон – человек не только честный, но и разумный, а он так устал врать. Как просто лгать хогбердам и «истинникам». Вернее, не просто, а не стыдно, а тут так и хочется залепить самому себе пощечину. Говорят, ложь во спасение – благое дело. Может, и так, но как же это мерзко…

Робер так и не понял, что случилось раньше: споткнулся Дракко или раздался выстрел. Над плечом мерзко свистнуло, и тут же выстрелили снова. Эпинэ стремительно обернулся – Флоримон Шуэз валился под копыта коня, а в руке Никола Карваля блестел пистолет…

– Монсеньор, – капитан так и не расстался со своей проклятой вежливостью, – в вас стреляли.

– Я догадался.

Флоримон Шуэз! Немногословный, сдержанный Шуэз. Он не хотел пускать Манриков в Эпинэ и настаивал на отступлении в Мон-Нуар. Его не послушали, и он решил убить вожака. И убил бы, но Дракко споткнулся. Очередное чудо, скоро Повелитель Молний собьется со счета… Он снова уцелел, а Флоримон погиб. Потому что поверил Иноходцу Эпинэ, поверил, что тот собрался драться насмерть.

Узнай барон правду, все было бы иначе, но внук Гийома Эпинэ научился слишком хорошо врать. И вот человек, который понимал, что они своим жалким бунтом льют воду на чужую мельницу, мертв. Застрелен верным Никола, который точно так же пристрелит и Робера. Если догадается, что у него на уме.

Откуда-то вылез Гаржиак со своими стрелками, подскакали Сэц-Арижи, мелькнула шляпа Пуэна… Надо было что-то объяснять, и Робер объяснил. Разумеется, поднялся гвалт. Борцы за великую Эпинэ потрясали кулаками и проклинали предателя, а над ними висела половинка луны. Ночь Флоха? Или Вентоха? Он забыл, он почти все забыл, даже Мэллит. А может, он умер и попал в Закат? Просто там не огонь, а война, никому не нужная война, от которой не уклониться.

– Капитан Карваль, похороните барона Шуэза, – распорядился Эпинэ и сквозь зубы добавил: – Он сделал то, что считал своим долгом.

Недовольные лица, еще бы! Предателей бросают на растерзание псам или вешают вверх ногами. И уходят с чувством выполненного долга.

– Капитан Карваль, – ровным голосом повторил Эпинэ, – проследите!

Никола нехотя развернул коня и скрылся в рыжих зарослях. И тут началось.