Никита понял, что отделаться от словоохотливой старушки будет не так-то просто.

– Бабуля, вы никуда не опаздываете? – с нажимом спросил он.

Голос Джулиса звучал бесцветно и уныло:

– Я попал в столь ужасную историю, какая и в кошмарах аркабских магов не привидится. Но… словом, пришла пора сказать правду. Да, я скажу! Ты и знаться со мной после этого не захочешь, ну и ладно…

– Какую правду? – не поняла Сати.

– Когда мне пришлось скрываться из Доршаты… как ты помнишь, моей жизни угрожала нешуточная опасность… спасти могло лишь хорошее охранное заклятие.

– Помню, – кивнула Сати, глядя, как Никита пытается спровадить подальше не в меру любопытную старушку.

– Но проклятый торговец оказался мошенником, когда я попытался воспользоваться заклинанием оно – бац! – сделало меня невидимым! Каково?! И ведь это только начало моих злоключений!

– И что?

– Что?! Да я обращался к лучшим магам Доршаты, и никто, никто не смог снять заклятие! Тут-то я вспомнил о Тильвусе…

– Да, ты говорил. Вы же старые друзья!

Голос Джулиса споткнулся:

– Э… не совсем. Верней, я его считаю своим хорошим другом, а он…

Терпение сисадмина понемногу заканчивалось.

– Бабуля, – он шаг за шагом вежливо оттеснял ее на тротуар, потому что любопытная старушка так и норовила прошмыгнуть поближе к машине и увидеть собственными глазами, что происходит, – шли вы бы… э… по своим делам!

– А можно еще нашатырю, нашатырю под нос. Вскочит, как миленький! Я мужу-покойнику всегда так. А выпил-то он сколько? Много? – Старушка вытянула шею, разглядывая место события. – А девчушка-то с кем разговаривает?

– Сама с собой, – сквозь зубы пояснил Никита. – Болезнь у нее такая, редкая болезнь. Заразная!

Он многозначительно посмотрел на старушку, но та не испугалась.