— Но он не смог совершить этого чуда, — сказал стоявший за ее плечом Маг. — Или не захотел совершить его.

— Или не захотел, — эхом откликнулась Жрица. — Этого уже никому не узнать.

— Да, это было его собственным, — подтвердил Маг.

— Но им нужно это чудо. — В холодноватом голосе Жрицы послышался нажим. — Оно необходимо для закрепления веры. Это чудо совершу я.

— Нам пора на собрание, — напомнил ей Маг.

— У нас, как ты выразился, еще предостаточно времени. — Оказывается, она тогда услышала его. — Отправляйся вперед и скажи, что я прибуду вскоре за тобой. Мне потребуется здесь еще несколько дней, не больше.

Маг глянул на нее, словно собираясь что-то сказать, но затем передумал. Превратившись в белую молнию, он понесся в Аалан.

— Уже? — сказал Император, когда он появился в гептаграмме Вильнаррата и быстрым шагом подошел к столу. — А где Хриза?

— Сейчас появится, — ответил Маг, садясь на свое место. — После освобождения из тела ей захотелось… подчистить кое-какие мелочи.

— Понятно. — Император подтвердил свои слова доброжелательным кивком. Ему, как и остальным Властям, было отлично известно, с какой ревностной тщательностью Жрица относится к своим делам. — Быстро же ты вернулся. Ты воспользовался моим советом?

— Простым и надежным? — пробормотал Маг. — Нет, мне этого не понадобилось. Все сделали сами люди, и гораздо лучше, чем я. — По его лицу прошла болезненная тень. — Я никогда в жизни не додумался бы до распятия.

Глава 20

Глава 20

— Почему, веревочка? — спрашивал он Талесту, валяясь после собрания на ложе у себя под куполом. — Почему она вмешалась в его выбор? Почему она не оставила последнее слово за ним? Разве он не заслужил хотя бы этой почести?

— Вы оба не знали, не смог он сотворить чудо своего спасения или не захотел, — напомнила та. — Но в итоге ты склонился ко второй версии, а она — к первой.

— Отдать свою жизнь за право до самого ее конца оставаться самим собой — неужели этого чуда мало? — допытывался Маг. — По мне, так здесь ничего нельзя ни прибавить, ни убавить.

— И прибавят, и убавят, — фыркнула веревка. — Вот увидишь, люди не успокоятся, пока не приладят его по себе. Жрица была права — это чудо им на руку. Останься он таким же, как они, он был бы для них укором совести. Но теперь он — другой, особенный, теперь они его возвеличат. Теперь они пойдут за его учением — вернее, за тем, что они смастерят из его учения.

— Вредина, — пробормотал Маг. — Противная веревка.

— Ладно, не переживай, — махнула она кисточкой. — По-другому и быть не могло. Наверное, это наилучший выход. — Ее последняя фраза противоречила предыдущей, явственно намекая, что могло бы быть и хуже, но Маг принял это утешение за неимением другого. Он отчаянно нуждался в утешении.