Клинки встретились с лязгом, эхом прокатившимся по внезапно погрузившейся в тишину зале.

Меч пана Езислава выдержал, в очередной раз спасая жизнь драконоборцу.

Сила удара отбросила оружие Сыдора вправо. Разбойник пошатнулся, выругался, стремясь удержать равновесие, сделал два лишних шага.

Годимир, ощущая, как трещат связки в запястьях, остановил свой меч и ударил наискось, достав врага самым кончиком клинка в висок.

Сыдор упал на колени. Будто и не в голову удар пропустил, а по ногам.

Мгновение простоял, опустив руки и пошатываясь, а потом упал ничком.

— Не-е-ет!!! — рванулся к обретенному и потерянному сыну Божидар. Схватил за плечи, приподнял.

— Объявляю поединок честным и чистым! — провозгласил пан Добрит. — Победа за паном Годимиром герба Косой Крест.

— Вот эти панычи! — воскликнул Ярош. — Никогда не поделятся с простым человеком!

— Слава пану Годимиру! — не своим голосом заорал королевич Иржи.

Но драконоборец их не слышал.

Он видел только неподвижно лежащую Аделию, лиф платья которой примерно на ладонь выше пояса наливался тяжелой влагой. Карие глаза неподвижно смотрели в потолок.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ КРЫЛЬЯ СПАСЕНИЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

КРЫЛЬЯ СПАСЕНИЯ

Как-то само собой вышло, что подготовкой Ошмян к обороне Годимир руководил наравне с паном мечником Добритом герба Ворон. Драконоборец сам немало удивлялся этому — ведь он никогда не имел особого командного опыта, да и возрастом годился многим зареченским рыцарям в сыновья, если не во внуки. Чего стоил только пан рыцарь Гомза герба Лесной Кот, приехавший с севера королевства в сопровождении двух десятков вооруженных чем придется кметей и троих дюжих сыновей, каждый из которых, несмотря на простоватое лицо и деревенские замашки, запросто ломал в ладони подкову. Старинного рода, но обедневший до такого состояния, что выходил на косьбу наравне со своей дворней, пан сказал, что лучше умереть красиво, защищая столицу, чем цепляться за полуразрушенный замок и два овина с прошлогодней соломой. К сожалению, его поддержали далеко не все ошмянские рыцари. Шестерых из них пан Добрит так и не дождался. А значит, учитывая дружины и оруженосцев, защитники Ошмян не досчитались добрых полсотни лишних клинков. Да почему, собственно, лишних? В сложившейся ситуации ни одни руки бесполезными оказаться не могли.

Аделия, тяжело раненная в живот — меч Сыдора прошел вскользь под ребра и только чудом не затронул печень, просила — нет, не просила, а требовала! — чтоб ее вынесли к людям хотя бы на носилках. Этому решительно воспротивились старенький лекарь, пользовавший, похоже, еще бабку нынешней королевы, и нянька Михалина — баба бестолковая, но до безумия любившая свою «куколку медовую». Так что ее величеству пришлось поумерить прыть и довольствоваться лишь частыми докладами от панов рыцарей, взявших на себя заботу об обороне города.