—А по-моему, здесь вполне чисто, — окинув комнату оценивающим взглядом, заключил капитан и, обращаясь к своим подчиненным, добавил: — Не так ли, мальчики?

—О да, да, — незамедлительно подхватили те.

—Заруби себе на носу, — огрев старика белку рукоятью копья, рявкнул капитан, — если я еще хоть раз застану вас здесь одних, пеняйте на себя. А ну-ка марш на ковер к королю! Отчитаешься за двоих.

С трудом встав с колен, Друфо засеменил к двери. Трисс уже было собралась последовать за ним, но капитан предупредительно вонзил копье в пол у ее лап.

—А ты, мисс, постой. Тебя, милочка, я уж давно заприметил. Придется мне для тебя и твоих дружков подготовить отдельные апартаменты. Спорим, ты думала, я ни за что не узнаю о вашей затее насчет побега? Взять ее! Двое крыс-стражников схватили Трисс, а остальные для острастки выставили вперед копья.

—Но, капитан, — попытался вмешаться Друфо, — этого не может быть. Ведь она все эти дни не отходила от меня ни на шаг. Клянусь, Трисс не могла этого сделать.

Вместо ответа Затрещина так сильно поддал ему под зад, что тот едва не полетел кубарем вниз.

—Покажите мне раба, — подмигнув крысам, философски изрек капитан, — и я покажу вам лжеца. Запереть ее в клетке. Ох и запоет она у меня жаворонком!

Молодую белку волоком потащили вниз в клетку наказаний. Друфо проводил ее жалким, перепуганным взглядом.

2

2

Далеко-далеко за бескрайними морями, вдали от гор и ущелий Рифтгарда, мягкая, как масло, и лазурная, как барвинок, весна неумолимо сменялась летом. У крепостного вала, защищавшего северные подступы к аббатству Рэдволл, купаясь в нежных лучах полуденного солнца, безмятежно предавались своим раздумьям великий аббат Эподемус и его стародавняя приятельница Мэлбан Гримп.

В аббатстве Рэдволл лесная мышь Мэлбан одновременно была и целительницей, и архивариусом. Сморенная солнечным теплом, она, казалось, совсем задремала. Однако стоило случайной бабочке сесть ей на нос, как Мэлбан, сморщившись, тотчас приоткрыла один глаз.

— Как думаешь, Эп, они уже вернулись?

Хотя глаза Эподемуса были закрыты, он отнюдь не спал.

— Не знаю. Почему бы тебе не пойти и не выяснить самой, Мэл?

Распахнув глаза, Мэлбан измерила внимательным взором своего собеседника, мышь с желтым воротником.

—Видишь ли, мое дело маленькое. Ты здесь аббат, а не я. И стало быть, за все отвечаешь ты.

—Ох и до чего же тяжелый удел — быть отцом настоятелем аббатства Рэдволл! — не открывая глаз и продолжая нежиться в лучах солнца, посетовал на свою долю Эподемус.

Прежде чем ответить, Мэлбан слегка призадумалась: