Ланка, зная, что сейчас будет, кувыркнулась через голову на дорогу, а бабуля распласталась на сундуках. Ее отчаянные глаза мелькнули мимо, а Илиодор, поймав комара, который сам юркнул ему меж пальцев, пару раз удовлетворенно надавил на брюшко, выпуская капельку крови ему на жало, и написал: «…и так решаю – чудо миру возвращаю!» восклицательный знак едва-едва влез на свободное место – так мало его было. Дохнул в лицо порыв теплого ветра, и мне показалось, что я слышу над головой хрустальный перезвон, а может, это с телеги что-то упало и разбилось.

Первая половина лета выдалась жаркой и грозовой. Днем парило так, что не хотелось из реки вылазить, а ночью ревело и грохотало, едва не срывая крыши в Ведьмином Логу. Бабушка ходила и ворчала, что вот, пропал целый сезон из-за какой-то ерунды. У нее скопилась целая дюжина нетрудоустроенных ведьм, и эти захребетницы проедали бабулины запасы с такой скоростью, словно нам на постой определили целый уланский полк. Мы с Ланкой только посмеивались, понимая, что это не больше чем показушное брюзжание, а если бабуле и не нравилось что-нибудь всерьез, дак это летняя резиденция, которую, по приказу Анны Луговской, возводили в Дурневе, прямо напротив бывших руин Школы Ведьм и Чаровниц. Там сейчас, не умолкая, стучали кирки и молотки, разбирались завалы. У Рогнеды с Августой на руках уже были патенты на право преподавания в будущем заведении, а у бабули в сундуке лежала иная, куда более серьезная бумага.

Первые три дня после вызволения нашей славной Марте, несмотря на жуткие угрозы, было вовсе не до порки своих беспутных внучек. С утра и до ночи она, срывая голос, хрипя и проклиная все и вся, спорила то с Луговской, то с Анжелой Демцовой, то с Мытным. А те по очереди накатывали на нее, как волны на гранитный утес, трещавший и кренившийся под их натиском. И причина для визгов и склок, признаюсь, была. Анна Луговская, как женщина умная и дальновидная, едва лишь разобравшись, в чем заключалась соль всех проказ Илиодора, с ходу предложила бабуле стать главой нового Тайного приказа, безапелляционно заявив:

– Сейчас по Северску черт-те что начнется. А где я найду другую, уже готовую организацию, способную усмирять новых самодеятельных чародеев, ежели они появятся?

– Сдурела?! – вскипела гневом бабуля, забыв, с КЕМ разговаривает.

Лушка, решившая принести свежий медовый взвар знатным персонам, стала свидетельницей страшной свары двух женщин с характерами. Вышла во двор бледная и раскачивающаяся, велев Дуньке собирать сундуки для каторги.

Теперь же Ланка, загоревшись идеей стать тайным агентом, с утра до вечера шушукалась с Демцовой, втайне от Мытного и бабули подписывая какие-то бумаги и потроша предоставленные коварной фавориткой архивные документы, из тех, что попроще и подоступней, время от времени взвизгивая и оглашая округу счастливым воплем: