— Я — это ты. Полноценный ты. Ты сам запер меня в этой неприступной крепости, сам поставил Стражей и сам приказал себе все забыть, потому что боялся меня. Боялся себя!!!

— Не зря ведь боялся.

* * *

Говорят, что судьбу кассарийского некроманта должен был решать слуга Павших Лордов. Но…

Долгожданный мир был заключен прямо на кассарийском поле, когда Князь Тьмы грустным голосом зачитал заявление о полной и безоговорочной капитуляции адских войск.

— И с этого знаменательного момента они — наши лучшие друзья, хотим мы того или нет, — подытожил он.

Потрепанные легионы его подданных с пониманием внимали. Такой чрезвычайной сговорчивости демонов предшествовали несколько ключевых моментов.

Во-первых, обнаружив, что один из его вернейших слуг, Намора Безобразный, не достиг успеха на правом фланге, повелитель ада поинтересовался, а почему, собственно.

Адъютант замялся.

— Князь Намора сменил ориентацию, — признался он после длинной и неловкой паузы.

— В каком смысле?

— В том, что он переметнулся на сторону противника.

— Предатель!

— Не совсем. Он обрел там свое семейное счастье.

— Где?

— На стороне противника.

— Вот беда, — вздохнул владыка. — Но если задуматься о великолепной Нам Као…

— То лучше о ней не задумываться, — быстро сказал Тамерлис. — Не люблю, когда меня гнетут тяжкие думы.

— Да, — признал адъютант. — Нет прощения предателю Наморе, но понять его можно.

— Положим, — согласился Тамерлис. — Но если мне не изменяет зрение, то могучий Флагерон тоже отчего-то нападает на своих.