– Нет, милая, ты будешь жить долго, – улыбнулась старая волшебница молодой. – Ухожу я.

– Я в это не верю, – возразила Эгле. – Ты уже столько раз уходила, бабушка Ралина, столько раз я получала известия о том, что ты пропала или погибла… Ты – вечная, ты – моя вечная, строгая бабушка Ралина, и будешь со мной всегда.

– Все так, внученька, все так… – прошептала друидесса, и глаза ее на мгновение увлажнились. Но затем старуха сердито тряхнула головой, словно отмахиваясь от капель надоедливого дождя, и глаза ее сверкнули.

– У нас мало времени, моя милая. Поэтому ты должна выслушать то, что я сейчас собираюсь тебе сказать.

– Разве мы куда-то спешим? – завороженно, как во сне, пробормотала Эгле.

– Да, только отныне наши пути разойдутся. Но прежде – выслушай, потому что мне нелегко будет об этом рассказывать.

– Хорошо, бабушка, – пролепетала Эгле. – Тогда ты говори, а я буду тебя слушать. Но только, пожалуйста, поскорее – меня отчего-то ужасно клонит в сон.

– Это не беда, – вновь ласково улыбнулась Ралина. – Даже если ты уснешь, ты все равно будешь меня слышать. Хорошо, мой птенчик?

Эгле кивнула, и Ралина, подсев к внучке поближе, взяла ее за руку. Молодая друидка шевельнула пальчиками, отвечая на ласку, но старая волшебница мягко и в то же время настойчиво заставила ее распрямить ладонь и легким движением сняла с безымянного пальца внучки маленькое колечко из тусклого белого серебра. Эгле вопросительно взглянула на друидессу, но та успокоительно кивнула ей.

– Время этого колечка уже на исходе, моя милая. Ты выросла, и должна приобщиться к другой мудрости и, увы, к совсем другой печали. Их ты не разглядишь ни в каком зеркале, даже – если это самый большой осколок.

– Ты… знаешь? Да, бабушка? – глаза Эгле стали круглыми как две темные пуговицы.

– Что ты заглядывала в Зеркало Валанда? Конечно…

Старая друидесса улыбнулась, но по ее лицу на мгновение пробежала тень, словно легкий ветерок шаловливо вспенил и без того волнующуюся водную гладь.

– Значит, от тебя действительно ничего нельзя скрыть, – покачала головой девушка и виновато опустила голову.

– А ты разве сомневалась? – усмехнулась старуха. – У любого, кто хоть раз глянул в зеркало Валанда, навеки поселяется в глазах его свет. И еще – печаль.

– Да, ты права, бабушка Ралина, – прошептала Эгле. – Печаль такая, что, кажется, горше нет.

– Как бы ни было горько в твоей жизни, мой птенчик, всегда найдется еще большая, еще горшая тоска, – возразила старая друидесса. – И то, что ты сейчас узнаешь, может оказаться для тебя трудным испытанием.