– У моего народа есть одна поговорка, – сказал Изак.

Женщины, прищурившись, посмотрели на него, а Изак оглядел всех трех по очереди, задержав взгляд на Остии. Та вдруг сообразила, что все вокруг изменилось, а когда почуяла присутствие Нартиса, на лице ее отразилось беспокойство. Изак же ощущал, как силы его все растут, а вглядевшись в глаза Остии, догадался, что и она это понимает. Но она как будто ни на что не обращала внимания, делая вид, что ничего не замечает.

Это убедило Изака, что Остия ему не враг. По крайней мере, она вряд ли хотела сделаться врагом Нартиса. В любом случае ее поведение облегчало его задачу, и у Изака сразу появилась идея, как разобраться с остальными женщинами.

– Поговорка наша гласит, что только глупец может пытаться приручить волка, – сообщил он и улыбнулся склонившейся над ним белоглазой.

Белоглазая уставилась на него и после короткой паузы насмешливо фыркнула. Герцогиня тоже ухмыльнулась.

– Тупое создание, – сказала белоглазая. – И ты зовешь себя волком? Ха! Да, ты зверь, но никто не может противиться обряду, как бы ни кичился силой своего духа.

Изак продолжал улыбаться. С каждой секундой он становился сильнее, всем телом ощущая прикосновение Нартиса, чувствуя, как мощь божественного благословения наполняет его душу. В том и состояла истинная суть белоглазых – они могли наполнять каждую свою клеточку магической энергией.

Остия осторожно отступила.

– Я родился среди деревенского стада и не делаю многозначительных заявлений.

– Да ну?

Белоглазая попыталась изобразить безразличие, но впервые в ее голосе послышалась неуверенность.

– Волки редко ходят в одиночку.

Она даже не успела понять значение его слов. Глаза белоглазой широко распахнулись, и она застыла, широко открыв рот в беззвучном крике. Михн быстро проскочил мимо падающей женщины, ловко выдернув Луня из ее спины, и схватился с наемником, стоявшим справа от Изака. Кранн перекатился влево и ударил по шее второго стража – послышался хруст. Выхватив меч из ножен убитого, Изак мимоходом отметил, что у него кожа тоже с красноватым оттенком и что доспехи его странной формы и цвета.

Мимо него в прыжке пролетела Остия, выхватила Хрустальный череп из рук белоглазой и, сделав в воздухе сальто, приземлилась на ноги, как акробатка. Герцогиня Форелл тут же вцепилась в череп, но Остия без труда вырвала у нее предмет и наградила соперницу ударом ноги. Изаку показалось, что он услышал трест ломающейся кости; герцогиня упала, крича от боли.

Краешком глаза Изак заметил бегущего к ним человека – наемника? – и, сделав выпад изо всех своих сверхъестественных сил, вонзил клинок ему в живот прямо сквозь щит. Потом с силой выдернул меч, сломав его пополам, и швырнул обломок в очередного врага, чтобы выиграть время и подобрать меч второго наемника.