Мы последовали за Харайлом к костру, где он повесил мятый чайник над самым жарким пламенем.

– Мы обычно замечаем это, когда Тримон ломает голос мальчика. С девочками это происходит когда угодно после того, как Ларазион откроет для них пору цветения.

– Что вы замечаете? Что означает для вас родиться магом? – Джилмартен рассеянно подергал свою эспаньолку.

– Одни – это сущая досада. Пока это не пройдет, стоит им появиться возле очага, и огонь либо сжирает половину ночного запаса дров за несколько минут, либо просто гаснет и отказывается снова загораться. – Целитель, смешивавший в чаше щепотки трав, остановился. – Другие в течение полугода не оставляют следов, и всегда ходят рассказы о девушке, которую дождь поливал от Солнцестояния до Солнцестояния, только ее одну, вы понимаете, никого другого. – Он засмеялся. – Но я слышал эту историю от горсти Лесных жителей отсюда и до южного моря, и все говорили, будто она приключилась с подругой подруги, а потому я думаю, что это просто ветер в высокой траве.

– Давай я отнесу это Узаре.

Я взяла чашку, и Джилмартен пошел со мной. Сбитый с толку, он почесал затылок.

– Никогда не слышал, чтобы общность со стихией просто исчезала.

– Ты можешь определить, кто урожденный маг, а кто – нет? Существуют какие-то испытания?

Я поставила чашку рядом с Узарой, и мы пошли обратно к Харайлу, который растирал листья для припарки.

– Есть методы определения главной общности, – ответил Джилмартен, – когда ее действия проявляются впервые. – Он выглядел озабоченным. – А не может ли быть так, что если общность не обучается, то она утрачивается?

– Судя по Сорграду – нет, – решительно отрезала я. – Харайл, ты не знаешь здесь кого-нибудь из урожденных магов? Возможно, они помогли бы нашим чародеям защищать ваших больных и стариков.

Харайл тотчас поставил свою миску с зеленой кашицей.

– Пойдемте со мной.

Он повел нас к костру, вернее, к нескольким углям, тлеющим в гнезде пушистого пепла. Вокруг него сидели подростки, сумевшие спасти малую часть пожитков и одно одеяло на всех. Куда делась их беспечная уверенность, к которой я успела привыкнуть, живя с Лесным Народом?

– Это Сарачи. – Харайл указал на юношу с рыжими Лесными волосами и простым лицом – ему бы следовать за плугом в Каладрии. – Он родился магом, насколько мы могли судить.

– Ну и что? – Этот парень еще не утратил способности проявлять характер.

Харайл кивнул на Джилмартена.

– Этот маг думает, что ты мог бы помочь ему.

Парень начал вставать, но солуранин взмахом руки велел ему садиться. Я пристроилась на пеньке и молча наблюдала. Джилмартен зажег веточку от последних язычков костра.