– Лучше пусть сидит там, где сидит. Его хромота и костыли слишком бросаются в глаза.

Мы оставили изнуренного мага с горстью воинственных Лесных охотников в неприметной ложбине за острой как нож скалой на восточной стороне. Ему было строго приказано забыть о магии, чтобы не привлечь внимание Шелтий или эльетимма. Хоть Узара и уверял, будто хадрумальские трюки спрячут его от колдуна, мы не хотели рисковать, пока добыча не будет у нас в руках. Я надеялась, что маг останется невредим: я оставила с ним мой драгоценный песенник – никого другого поблизости не нашлось.

Но когда мы захватим ублюдка, я буду рада и Лесным стрелам, и копьям молний, и чему угодно, что прикроет наше бегство. Внезапные крики сзади заморозили горячие струйки пота между моими лопатками, и холодные пальцы страха побежали по спине.

– Борьба, – ухмыльнулся Сорград, увидев мое лицо.

Я пожалела, что не знаю Горной замены тому щелчку пальцами, коим каладрийцы выражают упрек.

– Всем скучно, – оживился Грен. – Так же, как на охоте, когда снег держит всех в лагере, или на рудниках, когда из-за дождливой погоды шахты становятся слишком мокрыми для работы.

– Ты не должен ни во что влезать, слышишь меня? – сурово сказал Сорград. – Чересчур возбудишься и снова кого-то убьешь – десять человек потащат тебя к Шелтий, и она выпотрошит тебе башку до нижних зубов.

– Я думал, мы к Шелтиям и идем… Ладно-ладно, шучу, – проворчал Грен.

– Нам лучше держаться в сторонке, чтобы не привлекать внимание, – деликатно вмешалась я. – А ты вызовешь толки, если начнешь дубасить всех подряд.

Тропинка привела нас за зубчатый гребень скалы. Тесные ряды шатров, где напряженные горцы разглядывали друг друга будто цепные псы, остались позади. Мы остановились, чтобы сориентироваться.

Этот гребень служил своеобразной границей. За ним размещались женщины. Одни были в мешковатых одеяниях вроде моего, другие в длинных юбках с пыльными подолами и блузках с развязанными из-за жары воротниками. Я оглянулась на долину. В шатрах ниже маленького водопада, который отважно бросался со скалы, сверкая прозрачными струями, не было ни одной женщины, ни старой, ни молодой. У речки судачили несколько горянок, пришедших за водой, а одна девушка шлепала босыми ногами по водяной пене.

– Она напрашивается на неприятности, – с удовольствием заметил Грен.

На другом берегу речки за ней с интересом наблюдал раздетый по пояс толстяк, стиравший свое белье. Он бросил в воду камень, оросив брызгами юбки девушки. Та покачала головой, отвергая его предложение, но ее улыбка и кокетливый взмах юбок противоречили отказу. Второй мужчина, не слишком высокий, но широкий в плечах от долгих лет разбивания скал, возник позади нее. Захватив неосмотрительную девушку врасплох, он с такой силой тряхнул бедняжку, что голова у нее дернулась назад. Остальные горянки тотчас заспешили к сомнительному убежищу своих шатров.